– Громов, конечно, никто, – невесело усмехнулся Берквадзе, нервно дергая узел галстука и пытаясь его расслабить. Он резким движением плеснул себе воды в стакан, расплескав половину бутылки, залпом выпил ее, и только потом продолжил: – Сам по себе он лишь мелкий чиновник, исполнитель, почти ничего не способный предпринять против нас, но вы должны понять, кто стоит за его спиной.
– Захаров? – предположил Ефим Хайтман, юрисконсульт "Нефтьпрома", прежде не проронивший ни слова, но отлично запомнивший все, что здесь произошло, и уже успевший сделать некоторые выводы. – Или вы имеете в виду Швецова?
– Второе, – коротко бросил Берквадзе. – Захаров – только подставное лицо, почти ничем не отличающееся от Громова. Вы знаете, чьи распоряжения он выполняет. Нет, глава "Росэнергии" сам по себе для нас также не опасен. Но он предан президенту, как цепной пес, и будет действовать точно так, как тот решит.
– Да, у нас могут быть серьезные проблемы, – заметил Кабалия. – Захаров – приятель Швецова, они знакомы еще со времен Афганистана, и этот человек служит не за деньги, а за совесть. Он будет четко выполнять все, что прикажет президент.
– Проклятый полкан, – прошипел Хайтман. – Каким ветром его занесло на такие высоты, этого вояку? Сидел бы сейчас на пенсии, охранял бы платные автостоянки, как все эти чертовы ветераны, так нет, теперь он ставит нам палки в колеса. Возомнил о себе невесть что, ублюдок!
Ефим Хайтман мог не сдерживаться в выражениях, поскольку был уверен, что именно здесь и сейчас его слышат только присутствующие в этом помещении люди, в отличие от иных случаев, когда все переговоры от первого до последнего слова тщательно фиксировались сложнейшей аппаратурой.
– Довольно эмоций, мой друг, – Кабалия успокаивающе коснулся плеча Хайтмана, но тот лишь нервно сбросил его руку. – Нам сейчас стоит решить, насколько реальна озвученная Громовым угроза. Действительно ли он располагает неопровержимыми фактами, или это блеф?
– Давайте будем исходить из того, что он действительно что-то знает и, более того, может доказать свои слова, – предположил Виктор Кваснов, самый молодой из присутствующих, занимавшийся в "Нефтьпроме" вопросами планирования и анализа. – Лично я на его месте не стал бы бросаться такими словами, будь они абсолютно беспочвенными. В любом случае, мы с вами, господа, оказались в такой ситуации, когда лучше переоценить противника, нежели недооценить его.
– Но откуда, – уставился на него Берквадзе. – Откуда они могут что-то знать? Все было так тщательно скрыто, что комар носа не подточит, как говорят русские. Большая часть документов вообще должна быть уже уничтожена, а те, кто получал из наших рук деньги, едва ли станут об этом болтать на каждом углу. Они все повязаны, и их нам не нужно опасаться.