Но не думайте, что с тех пор, как Люсик начал играть с нами, о нем стали меньше заботиться его мама и бабушка. Получилось как раз наоборот. Теперь, кроме обычных призывов Люсика то обедать, то спать, когда Валёнка прямо выталкивал его за калитку, потому что Люсик ни за что не хотел уходить от нас, каждые десять минут со стороны соседской дачи слышалось:
— Люсик, ты где? Что вы там делаете? Или:
— Люсик, будь осторожен!
Только уйдет мама Люсика — на крылечке веранды появляется его бабушка с ложкой и кастрюлькой в руках.
— Люсик, мама волнуется, — визгливо сообщала она. — Чем вы там заняты? Лю-си-и-к, почему ты не откликаешься?
— Он не может! Он военный преступник. Его сейчас будут расстреливать! — кричали ей ребята.
Бабушка Люсика, наверно, не слышала, что ей отвечали.
— Только осторожно, — предупреждала она и опять уходила на дачу. Но вскоре за забором появлялась мама Люсика и звала:
— Лю-си-и-к, Лю-сик, где ты там? Пора молоко пить, Люси-и-к!
Теперь мы уже знали, что больше от него не отстанут. Валёнка и Нолька поскорей расстреливали Люсика, и он уходил домой.
А раз случилось вот что. Люсик играл с нами и хотел залезть на дерево, где сидел и кричал Тарзаном Нолька. Но сук не выдержал и сломался. Люсик свалился на землю, больно ударился, да еще на лету ободрал себе до крови ногу. Правда, он не ревел, а только приложил к ране листок подорожника и перевязал ногу платком. Он не сразу ушел домой, а продолжал играть с нами, хотя больше уже никуда не лазил. Но зато, когда он вернулся на желтую дачу и бабушка и мама узнали о том, что с Люсиком случилось днем, поднялась страшная паника. Бабушка вприпрыжку побежала в аптеку. Люсик выл так, что было слышно и на других улицах. Но плакал Люсик совсем не от боли. Он ревел оттого, что о нем опять заботились. Люсик отказывался что-либо есть и пить и брыкался. Ему мерили температуру и клали компресс на ногу.
На другой день Люсика, хотя с ним ничего и не случилось, не пустили играть на нашу территорию, и он опять пускал свою лодочку в луже.
Но вообще-то у нас и без толстого Люсика было столько всяких дел, что времени ни на что не хватало.
Мы еще спали, когда приходила молочница и мама брала у нее молоко. Потом мама снимала с гвоздя сумку и уходила на рынок. Я всё это видела, но глаза слипались, и я снова засыпала. А наш Валёнка и вовсе не открывал глаз. Разбудить его вообще-то было не легче, чем заставить ложиться спать. Мама уже возвращалась с базара, когда мы просыпались. Умывальник был наполнен свежей, холодной водой. Мы вставали и по очереди мылись. Обливаться водой утром, конечно, приятно, а вот чистить каждый день, зубы куда хуже, но — что поделаешь!