— Тот же театр, — озираясь, произнесла она и поежилась. — Голоса! Ты слышишь, Пол? Голоса?
— Это призраки, — спокойно ответил он.
Она снова огляделась. В одной из лож промелькнула длинная тень. Мэри взглянула вниз, и ей померещился блик рядом с пианино, напоминающий отблеск металлического предмета.
— Призраки, — повторила она. — Это место все еще такое живое, хотя… и до ужаса мертвое.
В небольшую дверь в конце зала вошла группа посетителей. Мэри забеспокоилась, сообразив, что на ней все то же старинное платье Нэнси. Однако экскурсанты лишь улыбнулись ее наряду и стали разглядывать «ячейки» — балконы со стоявшими в них манекенами в костюмах девятнадцатого столетия.
Мэри посмотрела на пистолет, висевший на бедре Пола, и вопрошающе взглянула на него.
Он улыбнулся.
— Наверное, сегодня воскресенье. В Сильверстауне есть люди, которые специально наряжаются в костюмы прошлого века и, разгуливая по городу, разыгрывают сценки из той жизни. Этим они привлекают сюда туристов.
Девушка, взвизгнув, подпрыгнула, обняла Пола за шею, повиснув на нем.
— Мы все-таки вернулись! Слава Богу! Мы вернулись! Я до смерти боялась, что у нас не получится. Ведь нас спас кусочек жевательной резинки. Какая история! И как жаль, что рассказать ее некому — все равно никто не поверит.
— Ерунда. Главное, мы знаем, что это правда. — Он взял ее за руку. — Пойдем отсюда.
Они прошли через театр и вошли в помещение, еще несколько минут назад бывшее шумным, переполненным людьми салоном с деревянной стойкой, стенами, изрешеченными пулями, и где на сцене танцевали девушки с перьями на голове. Здесь ничего не изменилось, только было безлюдно.
Они вышли на улицу. Стоял ясный февральский вечер.
— Я совсем забыла, где мы оставили машину, — сказала Мэри. — И нам неизвестно, сколько времени нас не было. Интересно, какое сегодня число?
— Было бы неплохо узнать. — Он вдруг остановился у одного из ресторанов, открыл дверь и пригласил ее: — Давай зайдем сюда.
— Это «Тринити»? Как странно, Пол! Мы ведь только что здесь были! Сидели вон за тем столиком.
— Это было давным-давно, — сказал он, направляясь к указанному Мэри столику. Они сели и заказали две порции пива.
На небольшой сцене певец тихо перебирал струны гитары. Бар пестрел туристами в ярких свитерах. Вроде бы все было так же, как тогда, но звуки и ощущения стали другими.
Взгляд его огромных карих глаз стал проницательным, словно стремился проникнуть в самые отдаленные уголки ее души.
— Много десятилетий назад мы сидели на этом же самом месте. Я тогда попросил тебя стать моей женой, и ты согласилась. Но теперь обстоятельства изменились.