Военная контрразведка, как утверждают историки спецслужб, родилась в России 21 января 1903 года, когда император Николай II утвердил доклад военного министра, почётного члена Академии Генерального штаба, Артиллерийской, Инженерной, Военно-юридической и Военно-медицинской академий генерал-адъютанта Алексея Куропаткина. Генерал Куропаткин определил задачу нового органа, предложенного им называться «Разведочным отделением Главного штаба»: она должна заключаться в «установлении негласного надзора за путями тайной военной разведки, имеющими исходной точкой иностранных военных агентов и конечными пунктами лиц, состоящих на государственной службе внутри страны».
В советский период термин «государственная безопасность» введён в апреле 1934 года при образовании в составе НКВД Главного управления государственной безопасности, которому были переданы функции ОГПУ. В 1936 году этот термин официально был включен в текст сталинской Конституции СССР.
Любой врач и более-менее образованный провизор прекрасно знает, что противоядие в структуре своих компонентов непременно должно отражать компоненты яда. Если это правило спроецировать на проблему государственной безопасности, то получится, что всякая угроза требует адекватных, чаще всего — зеркальных действий.
В официальных документах и воспоминаниях друзей-соратников значится, что службу в органах госбезопасности Герман Алексеевич начал в 1976 году, после обучения в новосибирской Высшей школе КГБ. Есть и другие свидетельства. Не считаю важным для себя и для читателя докапываться до никому не нужной «истины», приведу лишь различные свидетельства, поскольку у спецслужб есть свои секреты и есть золотое правило их надёжного сохранения: знать только то, что тебе положено.
Юрий Алексеевич М-цев:
В 1973 году ему предложили перейти в органы КГБ. По его словам, он долго колебался, согласие дал не сразу, поскольку видел свою офицерскую карьеру как карьеру военного моряка, но, в конце концов, его уломали. Примечательно, что в его личном деле нет даже рапорта (или по-флотски — рапорта) о зачислении его в органы КГБ.
Александра Алексеевна Угрюмова, мать:
Когда Герман учился на втором курсе, к нам домой приехал незнакомый мужчина. Я была на работе, директор вызывает в кабинет: «Вот, товарищ хочет с вами побеседовать». Мужчина предъявил мне удостоверение сотрудника КГБ, сказал, что имеет сведения, что наш сын желает работать в органах госбезопасности. Что бы вы на это сказали? Отвечаю, что я не против, если он сам так решил, но главное слово всё-таки за ним. Только дайте ему доучиться. А закончит училище, и если не передумает, то пусть будет, как он скажет.