— Зная Райхена, уверен, что здесь должно быть электричество, — произнес Тиган, стоявший за спиной Элизы.
В следующую секунду мысленным приказом он включил настольную лампу.
— Если ты не против, я бы предпочла темноту. В темноте спокойнее.
Электрический свет тут же погас, и чердак вновь залил холодный и бледный свет луны. Элиза чувствовала па себе взгляд Тигана, когда направлялась к окну. Ее каблуки тонули в белом пушистом коврике. «Должно быть, овечья шкура», — подумала она, опустив взгляд. Поддавшись неожиданному желанию, она скинула вечерние туфли и погрузила стопы в приятную мягкость.
Волнение улеглось, Элиза словно растворилась в медленном колыхании озера и густом полумраке чердака. Напряжение, вызванное приемом, ослабло, но от поцелуя Тигана сердце продолжало учащенно биться. Элиза никак не ожидала, что он будет так нежен с ней и так откровенен — поделится частью своего прошлого.
И его страсть явилась для нее неожиданностью.
Он хотел ее, а она — его.
Казалось, воздух вокруг них вибрирует невыраженными чувствами и несказанными словами.
— Плохая идея. — Тихий рокочущий голос Тигана мурашками отозвался в ее теле. — Тебе не следовало оставаться здесь со мной наедине.
Элиза повернулась, чтобы посмотреть на него, и вздрогнула — его глаза горели тусклым янтарным огнем. Он не угас после поцелуя, как и не остыл жар его тела. Она чувствовала этот жар даже сквозь кожаный плащ.
Тиган улыбнулся, обнажая клыки:
— Если ты не уверена, что сможешь убежать.
Элиза не шелохнулась. У нее не было желания убегать, хотя она знала, что Тиган не из тех, кто дает второй шанс. Она не отводила взгляда, наблюдая, как он медленно приближается. Тиган протянул руку и, сняв с нее кожаный плащ, аккуратно положил его на кресло. Выпрямившись, провел пальцами по ее обнаженному плечу. Дрожь пробежала по телу Элизы, такими обжигающе-горячими были пальцы Тигана.
Страсть разливалась томительным ядом, она желала его прикосновений — желала так сильно, что невольно застонала.
Тиган нахмурился, брови угрожающе нависли над горящими янтарным пламенем глазами, свирепо смотревшими на Элизу. Он убрал руку.
— Да, — хрипло пробормотал он, — это плохая идея. Я возьму больше, чем ты хочешь мне дать.
Он развернулся, словно намереваясь уйти. Элиза протянула руку и погладила его по жесткой скуле:
— Нет, Тиган, подожди. Я не хочу, чтобы ты уходил.
Она приблизилась к нему настолько, что их тела соприкоснулись в темноте. Поднявшись на цыпочки, она услышала его свистящий вздох. Элиза ощутила томительный зной его тела, ее губы нашли его губы. С почти свирепой страстью он обнял ее, притягивая к себе, и превратил ее робкий поцелуй в лихорадочно-возбужденный, дикий.