— Ну же, скорее! — взорвалась девчонка. — В тот раз вы были проворнее, аж рожа фиолетовой стала, когда раздвигали мне задницу своими толстыми пальцами!
Мэр, окончательно смирившись, поплелся за Мари-Шарлотт. Они уселись у старого дерева спиной к семейству Бланвен.
— Эта девчонка — настоящее чудовище, — прошептала Рашель. — Дуду прав, доченька: ей здесь не место!
Мари-Шарлотт пыталась заснуть, несмотря на храп старухи, но это ей не удавалось. А в довершение ко всему Розине снилось нечто, должно быть, сладострастное, потому что она стонала, точно героиня порнофильма. Приподнявшись на локтях, девочка смотрела на дверь, сквозь рейки которой в вагончик пробивался свет: занимался новый день.
Мари-Шарлотт послышались снаружи чьи-то шаги. Осторожные мужские шаги. Ей бы испугаться, а ее охватило любопытство. Что делать? Разбудить Розину или пойти самой на разведку? «Но ведь не горит», — подумала девчонка. Странное дело, собачонка Рашели ничего не почуяла — болонка спала так же крепко, как и хозяйка, прижавшись к ее здоровой руке. Может, от того, что в кровати слишком душно?
Несколько раз девчонку охватывало искушение бросить собачку под гусеницы бульдозера. Не то чтобы она испытывала антипатию к животному, просто ей хотелось заставить заплакать Рашель. Бабка и внук объединились против Розины, поэтому Мари-Шарлотт понимала, что ее пребыванию на стройке скоро придет конец, стоит только закончиться делу об изнасиловании.
Маленькая негодяйка гордилась тем, как провела разговор с мэром. Тот был вынужден дышать ртом, потому что его нос был разбит, в ноздрях засыхала кровь, а на глазах выступили слезы. В одно мгновение Ниволя превратился в толстого несчастного мальчишку. Мари-Шарлотт не было его жалко, она вообще ни к кому не испытывала жалости, кроме себя самой, да и то лишь иногда; но жалкий вид мэра наполнил девчонку чувством превосходства. В глубине души все они были дети: Рашель, Розина и даже этот хвастун Эдуар. Все они — недоделанные: смиряются с жизнью, вместо того чтобы оседлать ее.
При разговоре с торговцем зерном Мари-Шарлотт положила свою хрупкую ручонку с грязными ногтями на его огромное колено.
— Все это ваша вина, месье мэр. Надо всегда вести честную игру. Моя тетка предложила вам сделку, вы согласились, а на самом деле подставили ее. Отвратительно. Но уж теперь, старина, со сломанным носом или нет, вы предстанете перед судом присяжных! За ними дело не станет. Десять лет тюремного заключения, вся карьера — псу под хвост, разорение, окружающие, и прежде всего ваша семья, будут шарахаться от вас, как от зачумленного. Вы ведь понимаете: все доказательства налицо — платочек с моими инициалами, пропитанный насквозь вашей спермой! И не забудьте о бистро. Помните? Я во что бы то ни стало хотела остановиться там. Мне вроде бы понадобилось в сортир, но на самом-то деле я должна была поговорить с хозяйкой. И я сказала ей, что вы пристаете ко мне. Она уже подтвердила это жандармам.