— Тебе следовало побыть в постели подольше, — сказал ему Эдуар, — твоя рожа кого хочешь напугает.
Банан криво улыбнулся.
— У меня спала температура.
— Без вмешательства врача?
— В семействе Лараби лечением занимаются женщины.
— Отправляйся-ка наверх и приготовь мне какао, а я пока переоденусь, а то мне кажется, что на мне военная форма.
Они поднялись по крутой лестнице. На столе Эдуар заметил очки Рашели и записку Розины, в которой она благодарила его за превосходно прошедший обед. Бланвен настоял, чтобы у матери был ключ от его жилья, так что она могла приходить к сыну и в его отсутствие.
Эдуар взял очки и поднес их к своему носу. Они пахли ба. Все имеет запах — и люди, и вещи.
— Скажи-ка на милость, весь городишко будто взорвался после этой истории с такси; хваленая буржуазная безмятежность лопнула как мыльный пузырь.
Банан не ответил.
— Ты слышишь меня, Обманувший Смерть?
— Да, да. Значит, теперь ты интересуешься мотоциклами?
— Что ты там плетешь?
— Ты сам сказал мне, что едешь в Швейцарию посмотреть мотоциклы.
— Не пришлось увидеть, — сказал Бланвен.
В замке он напрочь забыл о мотоциклах князя. Банан включил электрическую кофеварку. Эдуар уже успел раздеться до трусов и искал в шкафу синюю хлопчатобумажную рубашку. Подмастерье достал две щербатые чашки, сахарницу и две ложечки, сделанные из такого легкого сплава, что они не тонули.
— А таксист, — продолжал Эдуар, — это не тот хмурый парень в кожаной куртке?
— Думаю, что да.
— Тогда, значит, именно он отвозил Розину в Париж, когда она отправилась за маленькой сучкой?
Банан буквально рухнул на стул.
— Эдуар! — слабо позвал он.
Бланвену почудилось, будто его молодому другу стало дурно.
— Что с тобой, Селим? Не собираешься ли ты хлопнуться в обморок, как слабонервная дамочка?
И он похлопал паренька по щекам.
— Хочешь глоток рома, чтобы прийти в себя?
— Нет-нет, все в порядке. Послушай-ка, великан, я должен тебе кое-что сказать. Нечто ужасное.
Бланвен присел на краешек стола.
— Можно подумать, что ты находишься при смерти, мой бедный зайчик. Ну, говори!
Паренек вздрогнул.
— Этого таксиста убила Мари-Шарлотт!
— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросил Эдуар.
— Она сама сказала.
— Она просто приняла тебя за дурачка и решила произвести на тебя впечатление.
— Когда она сказала мне об этом, никто ведь и не знал, что тот парень пропал, — возразил Банан.
Это замечание заставило Эдуара примолкнуть.
— Твою мать! — вздохнул он. — Ох! В какое же дерьмо мы вляпались!
— Однажды утром она увидела таксиста на стройке, он фотографировал «источник», и Мари-Шарлотт вырвала у него из рук фотоаппарат. Парень хотел отобрать его, но девчонка принялась размахивать им и угодила таксисту прямо по голове. Он умер.