Однако в каждом обществе свои законы. До замужества дочь опекают родители, в чьем доме она обязана жить. Женщина-эйри, не ставшая женой и матерью до тридцати лет (в первом мире год по длине почти равен земному), должна до конца дней своих перебраться на остров, который напоминает монастырь под открытым небом. Закрытое поселение жриц богини-отшельницы. Ей поклоняются те, кто не встретил свою судьбу или не смог удержать ее. Поэтому не было ничего удивительного в стремлении отца с матерью устроить личное счастье их «бедной девочки», возраст которой медленно, но верно приближался к вышеназванной отметке. Положение в городе они занимали хорошее, а значит, и желающих породниться с этой довольно богатой семьей нашлось немало. Как говорится, выбирай — не хочу! Ну… Нелл, в общем-то, и не хотела. Упиралась, плакала, пыталась сбежать из дома, ссорилась с родными и ждала, ждала, ждала… того единственного, кто был ей нужен.
Почему он не забрал ее с собой, когда она просила? Почему пошел на разрыв отношений, когда ей так требовалась его любовь и поддержка? Почему… ох, да ясно почему! Был тут один пример белобрысый, с той же упертой точкой зрения на супружеские узы под крышей Карнаэла. И тоже ведь… доигрался. Короче говоря, отец Арацельса решил отказаться от возлюбленной для ее же блага. Вот только вспыхнувшая ссора обернулась пожаром страсти, и все доводы рассудка сгорели в нем без следа. Возможно, не будь тогда полнолуния (вернее полно-Румия, если правильно называть спутник той планеты), мужчина смог бы довести свой план до победного конца. Но… в такие редкие ночи, под пристальным оком небесного светила, контроль Хранителей над их демонической сущностью очень слаб. Достаточно небольшого толчка, чтобы выпустить рвущегося на волю корага. Внешность по-прежнему остается человеческой, ничем не отражая борьбу двух крепко связанных душ в одном теле. Угроза потери, слезы любимой, его ненависть к самому себе и осознание того, что всю оставшуюся жизнь он будет сходить с ума от воспоминаний о ней — все это послужило тем роковым толчком, который окончательно подорвал шаткий контроль Хранителя над демоном.
Как Нелл впоследствии рассказывала Райсу, ставшему ей близким другом, та ночь сохранилась в ее памяти навсегда. Ей казалось, что она провела ее в объятиях двух совершенно разных мужчин с одинаковым лицом. Страстный и заботливый один и… словно сорвавшийся с цепи зверь — другой. Первый казался живым и теплым, от второго веяло могильным холодом. Но ей не было страшно, потому что она любила его во всех проявлениях. Любила отчаянно, безумно и, видят боги, он отвечал ей взаимностью.