Джуниор ковырялся в кадке с екатерининскими араукариями. Больше никого видно не было, посему я заговорил с ним, хотя это и было довольно сложным занятием.
— Здорово, Сян!
Тот скосил на меня маленькие глазки и ничего не сказал.
— Как дела? Как твои любимые помидоры? Растут?
Кок помолчал секунд пять, улыбнулся и протянул «м-м-м», непонятно, что имея в виду.
— А я только что с вылета. Напряженное дело было, скажу тебе! Фэйри едва не убилась, да я ее спас, представляешь?
На эту фразу он никак не отреагировал, еще глубже зарывшись в кадку. Я решил, что светская беседа в очередной раз не удалась. Собственно, начал-то я ее из чисто спортивного интереса, так как за все время слышал от Джуниора слов сорок, не больше.
— Слушай, Сян, меня тут Блад ждет. Что-то я его не вижу. Не подскажешь, где он?
— М-м-м… — ответил кок через некоторое время. — Кормсий тям.
Короткий толстенький палец задавал направление в сторону переборки. Никогда не мог понять, что на уме у этого человека. Более того, он навевал легкий холодок ужаса: а не отравит ли, с этой вот отсутствующей улыбочкой на устах?
Блад обнаружился ровно за указанной переборкой, в овощном отделении. Он прохаживался между огуречными террасами, читая что-то с экрана рамочного планшета.
— О, брат Андрей! — заметил меня он. — Заждался!
— Я только что с вылета. Вот даже переодеться не успел — сразу сюда, — оправдался я.
— Я все знаю, нечего извиняться! Ты очень достойно поступил, молодец. Видел, видел уже запись… Я в тебе не ошибся, ты отличный пилот! — Блад подошел ко мне вплотную и сделал широкий приглашающий жест рукой. — Прогуляемся? Есть разговор, а здесь… короче говоря, мне здесь нравится. Ты не против?
Я изобразил полное уважение к его вкусам, и мы начали прогулку меж грядок.
— Редактирую «Скрижали Праведных», — пояснил он. — Новое издание. Мой крест. Не читал еще?
— Нет, не довелось.
— Прочти обязательно! — Блад с какой-то особой убедительностью потряс планшетом перед физиономией вашего неумелого повествователя. — Я прямо сейчас скопирую тебе на коммуникатор… Или нет! У меня с собой книга! Чуть не забыл…
Он полез в карман своего смокинг-пиджака и добыл оттуда миниатюрный томик в черном матерчатом переплете.
— Прими же в дар сие словесное оружие! — торжественно изрек он, протягивая книжицу.
Я пробормотал слова благодарности и спрятал ее в карман на бедре. От проницательного ока Кормчего не укрылась моя скептическая мина.
— Ты зря кривишься, брат Андрей. Это совсем не то, что говорят о моей книге разнообразные пустозвоны. Это не цитатник Иеремии Блада, не шизоидный бред лос-анджелесских сектантов. Это вменяемая религиозно-политическая программа. Именно так: сначала религиозная, а уж потом политическая. Я убежден, что за самой жизнеспособной политикой должна стоять