За его словами скрывалась неподдельная боль. Ее глупое сердце немедленно прониклось состраданием.
— Так вот откуда у тебя потрясающий английский!
— Я быстро выучил язык. Пришлось. Правда, первые мои слова вряд ли можно было бы произнести за обеденным столом. Милые итальянские мальчики были чем-то новеньким в английской школе…
— О, могу поклясться, ты был очень хорошеньким в детстве! — не подумав, ляпнула Ева и тут же зарделась. — То есть… просто твое лицо и фигура… — Она уставилась в тарелку и продолжала тараторить: — Нам с сестрой всегда хотелось учиться в частной школе. Нам это казалось раем. Тебе там нравилось?
— Нет. Это был сущий ад. Я возненавидел серость и холод английской школы. Мой отец почти не интересовался мной, слишком был занят новой семьей. И я… так и не забыл свою маму.
— Ну конечно, ты ведь был совсем маленьким. Даже если бы тебя отец окружил любовью, невозможно малышу пережить такое.
— Ты права! — усмехнулся Рафаэль, разливая по бокалам вино. — К несчастью, у меня не было любви отца. Я вырос черствым и бесчувственным…
— Не говори так…
Эти слова прозвучали полушепотом, полустоном. Ева не могла вынести тех фраз, которые только что услышала. Их так яростно отказывалось принять ее сердце… Рафаэль резко остановился и провел рукой по небритым щекам.
Он казался спокойным, лишь глаза блестели в полумраке. Несколько минут оба сидели не шелохнувшись. Это был ее шанс — отличная возможность привести в действие свой безумный план, но не об этом думала Ева, когда встала и медленно обошла стол.
Она вообще не думала, полагаясь лишь на чистый примитивный инстинкт.
Рука Евы коснулась роз, и множество лепестков попадало на стол. Насыщенный, чувственный аромат наполнил теплый воздух, когда девушка потянулась к Рафаэлю. Как завороженная, Ева прикоснулась ладонью к небритой щеке. Он не сводил глаз с ее лица. А потом его пальцы сомкнулись на ее руке. Рафаэль притянул девушку к себе и завладел ее губами.
Ева будто умерла и снова ожила. Адреналин, желание и десять тысяч вольт сексуального напряжения прошли по ее телу. Ева ощущала только одно — тепло его рук в своих волосах, на своей спине. Это был самый эротичный опыт, который ей доводилось испытывать.
Она села ему на колени. Мягкий шелк платья покрывал раскрывшиеся бедра. Не прерывая страстного поцелуя, Рафаэль рукой скользнул под юбку, лаская распаленную плоть…
Наконец он издал глубокий горловой звук, нехотя оторвавшись от ее губ.
Ева чувствовала, что его руки, как стальные браслеты, сомкнулись вокруг ее запястий, отодвигая их от его лица. Удивленная, униженная, она вскочила на ноги, прижимая ладонь к раскрасневшимся губам.