— Вы ведь знаете, что я сильнее вас…
— Плевать! Убьёшь — так убьёшь, всё равно на роду написано сдохнуть.
Лэрзен медленно выпрямился, повёл рукой в воздухе — и удерживавшего меня незнакомца отбросило в сторону, неестественно вывернув конечности, будто у куклы.
Огненный вихрь закружился по улице. Меня он аккуратно обошёл, лишь слегка обдав жаром щёки. Представляю, каково было незнакомцу, на которого обрушилась вся мощь этого потока.
Заклинание, сдерживавшее меня, растворилось, оставив после себя лёгкое покалывание.
Не теряя времени, я рванула к мужу, спряталась за его спиной.
— Данка, беги! Что есть мочи беги!
— А ты?
Нет, я его не брошу! Я же обещала, что и в горе, и в радости…
— Не дури! О детях позаботься. Ты же знала, — послав в сторону противника голубоватый шар, который разрывал тела, Лэрзен усмехнулся, — что тёмные долго не живут. Всё, без сантиментов, брысь отсюда! Я его задержу.
Он оттолкнул меня, на мгновенье коснувшись губами моих губ. Миг — и меня отрезало от него и таинственного недоброжелателя, судя по словам мужа, кого-то из светлых, непроницаемой воздушной стеной. Я отчаянно скреблась об неё ногтями, пинала ногами, звала — бесполезно.
А за стеной убивали моего мужа….
Только сейчас я поняла, кто тот маг. Лэрзен стал бы кланяться только одному светлому — Белому магистру.
Размазывая слёзы по щекам, я побежала к гостинице, к Артену, впрочем, не особо надеясь, что он поможет. Но не могла же я бездействовать, просто сидеть там и рыдать!
Светоносный, почему я не маг, а обычное бесполезное существо?
Робкая надежда нашёптывала, что Лэрзен сильный, сможет скрыться, защитить себя.
— Тьхери, — я нервно глотнула: впервые обращаюсь к тёмной богине. Захочет ли она меня выслушать? — Я знаю, что поклоняюсь твоим врагам, но, умоляю, спаси одного из твоих сыновей!
Видимо, богиня осталась глуха к моим мольбам, потому что никак себя не проявила.
Когда я с испуганным Артеном (сказала ему, что у Лэрзена проблемы с властями, не вдаваясь в подробности) вернулись на место поединка, там никого не было. Только обожжённые магией стены.
Я заметалась, в отчаянье пытаясь найти хоть какие-то следы Лэрзена. Нет, не обезображенный труп — не знаю, что со мной стало бы, сошла бы с ума, наверное, — но обрывок одежды или что-то в этом роде. Увы! Белый магистр либо испепелил его без остатка, либо забрал с собой.
Артен попытался меня успокоить, но я нервно отмахнулась от него. Остановилась там, где некогда стоял муж, вспомнила его последние слова, взгляд, поцелуй — и разрыдалась. В голос. Забилась в истерике, повторяя имя Лэрзена, сжимая охранный медальон — всё, что от него осталось. Медальон и дети.