— Давай больше не будем о грустном, — предложил он. — Вино отличное, а это уже счастье! Ты как будто сказал, что приехал сюда, чтобы найти друзей?
Симеркет кивнул:
— Но город велик. Я не знаю, с чего начать. Даже египетский квартал намного больше того, что я ожидал.
— В одном этом городе нас около двадцати тысяч, как кто-то потрудился подсчитать, и это не включая остальной части Месопотамии.
— Двадцать тысяч!.. — выдохнул Симеркет. — Как они помещаются в этом квартале?
— Мы разбросаны по всему городу, Симеркет, не только в этом маленьком месте. — Кем-весет энергично помахал рукой, указывая на несметное количество невидимых людей. — Египтяне очень ценятся как слуги из-за наших хороших манер.
Симеркет задумался над тем, что сказал Кем-весет.
— Найя писала, что стала служанкой в резиденции египетского посла…
— Менефа? — резко спросил Кем-весет.
Симеркет кивнул.
Лицо старика просветлело.
— Но я его знаю! Я сказал тебе, что в прошлом году подумал, что нашел наконец хорошую работу — это у него. Когда Менеф приехал в Вавилон, я хотел стать его придворным врачом. Но он привез своего, и удача снова отвернулась от меня.
— Ты знаешь, где он живет?
— Конечно.
— И можешь отвести меня туда?
— Я могу сделать больше этого. Я представлю тебя ему. Я уверен, что он меня вспомнит. — Кем-весет приосанился, но потом печально вздохнул. — Но прежде чем мы пойдем…
— Что такое?
— Я заметил, что ты не дотронулся до вина…
Симеркет пододвинул ему свою кружку.
Несмотря на нетерпение Симеркета отправиться в путь, Кем-весет настоял на том, чтобы они зашли в его каморку неподалеку — он должен был переодеться и надеть воротник эскулапа. Прошел целый томительный час, пока старый пьяница появился снова. Теперь он был одет в полотняную тунику и шаль, которую даже Симеркет, мало интересовавшийся модой, почел за весьма старинную.
Несмотря на свое явно тяжелое положение, выглядел Кем-весет достаточно беспечно.
— Вперед, Симеркет! — закричал он, твердо уперевшись в землю палкой. Невзирая на утреннее обильное возлияние, он резво двинулся по улицам и переулкам Вавилона, ни разу не споткнувшись при этом — верный признак законченного алкоголика, подумал Симеркет.
На границе египетского квартала они остановились. Кем-весет задумался.
— Я давно здесь не был, — пробормотал он. — Что это за улица? Почему бы вавилонянам не проложить прямую дорогу?
Они оказались в огороженном стеной анклаве в квартале посольств и дипломатических миссий других государств. Определить, в каком из строений поселился египетский посол, было нетрудно: скрещенные копья вздымали малиновый и лазурный вымпелы, обозначавшие форпост египетского царства. Это был внушительного вида особняк, приличествующий посольству величайшей из наций, однако яркость свежей побелки и сверкающие краски украшений заставили Симеркета почувствовать крайнее смущение. Безвкусная аляповатость особняка выглядела почти оскорбительной в окружении соседних зданий из сырого кирпича. Симеркет тут же вспомнил, в каком запустении был египетский храм и какое почти нищенское существование ведут там двое его пожилых прислужников.