К тому же начало рассылки анкет пришлось на особый период в жизни советской деревни - пору поголовной коллективизации. В условиях организационной неразберихи яровизацию можно было в лучшем случае осуществить лишь на бумаге. А между тем позже и Лысенко 10 и его сотрудники уверяли, что уже весной 1930 года в эту работу включились сотни колхозников (лысенкоисты использовали непременный штамп - "колхозники-опытники"). Но приводимые лысенкоистами данные показывают, что точной картины происходившего никто из них не знал. Достаточно сослаться на три примера, заимствованные из публикаций одних и тех же людей - подсобного рабочего Родионова, которого Лысенко после ареста Сапегина в 1931 году по обвинению во вредительстве сделал заместителем директора Одесского института, сотрудников того же института Берченко и Барданова и аспиранта Созинова 11 . В трех разных публикациях они сообщили взаимоисключающие сведения о том, что же "яровизировали" весной 1930 года "колхозники-опытники" - озимую или яровую пшеницу, и как много людей участвовало в этой увлекательной работе.
А.Д.Родионов,
Б.Э.Берченко, 1937
"Первые анкеты по эффектив-
ности яровизации озимой
пшеницы при весеннем по-
севе были получены Институтом селекции в 1930 году"
(111).
А.Д.Родионов, Б.Э.Берченко
и М.И.Барданов, 1958
"Многие колхозники-опытники уже в 1930 г. сообщили в
институт об эффективности
применения предложенного
академиком Лысенко 12 метода
яровизации яровых колосо-
вых культур". (112).
Б.Э.Берченко и
А.А.Созинов, 1958
"В 1930 году в опытах 100 колхозников-опытников было
четко доказано, что... озимая
пшеница проходит стадию
яровизации и после этого при
весеннем посеве выколашива-
ется" (113).
Оригинальное решение этих загадок нашел И.Е.Глущенко, который, публикуя в 1953 году биографию Лысенко, предусмотрительно опустил ненужные детали и своеобразно обошелся с цифрой числа энтузиастов:
"Весной 1930 г. в работу по яровизации включились первые сотни колхозников-опытников. Вскоре был разработан агроприем яровизации для яровых хлебных злаков, а также для картофеля и других культур" (114).
Какие успехи были зафиксированы в первых десятках или даже сотнях анкет и поступили ли они вообще в лабораторию Лысенко в 1930 году, мы, по-видимому, никогда узнать не сможем, так как данные о них не были опубликованы. Однако, ссылаясь на их наличие, Лысенко бомбардирует столичное начальство и в Харькове, и в Москве предложениями о необходимости обязать колхозы и совхозы проводить яровизацию в приказном порядке. Он сулит большой прирост урожая и скрывает при этом неприятные стороны яровизации (115).