В тот же день наша разведка донесла, что противник намерен контратаковать высоту Огурец. Разведчики не ошиблись. Появились немецкие самолеты. Они обстреляли наши боевые порядки. Под дымовой завесой гитлеровцы пошли в контратаку. Как потом подтвердили пленные, в ней участвовало до 1800 солдат и офицеров.
Однако успеха гитлеровцы не имели. Контратака была отбита.
На следующий день они пытались вернуть высоту Огурец. И снова потерпели неудачу.
21 июля 290-я немецкая пехотная дивизия прекратила контратаки. Пленные немецкие офицеры признали, что во время контратак погибло не менее 700 их солдат и офицеров.
Нам удалось захватить высоту Огурец и укрепить оборонительные рубежи.
Бойцы и командиры мужественно сражались с врагом, уничтожили более тысячи фашистов.
Военный совет армии высоко оценил боевые подвиги личного состава бригады, наградив 36 ее воинов орденами и медалями.
22 июля наша бригада сдала полосу обороны 201-й стрелковой дивизии и была выведена во второй эшелон.
29 июля бригада получила приказ: совершить 25-километровый марш и сосредоточиться в районе Малые Дубовицы.
Вместе с новым комиссаром бригады Иосифом Михайловичем Куликовым мы шли в походной колонне 3-го батальона. Собственно, только во время марша нам удалось с ним по-настоящему познакомиться. Он прибыл вместе с новым командиром бригады подполковником Зиновием Саввичем Ревенко несколько дней назад. До назначения к нам Куликов возглавлял политотдел 126-й отдельной стрелковой бригады, находившейся в составе нашей же 11-й армии. Батальонный комиссар Куликов был человеком общительным и жизнерадостным. Доброжелательная дружеская улыбка не сходила с его лица.
Шли наши батальоны и дивизионы лесными дорогами, а затем через болото Сучан, которое в мирное время местные жители считали непроходимым. Но мало ли мы преодолели непроходимых болот на войне! Оружие, боеприпасы, продовольствие несли на себе. Кочкарник сменялся трясиной или ходуном — жижей, заросшей хилой травой. Нашим людям приходилось то прыгать с кочки на кочку, то вытаскивать друг друга из трясины, то собирать хворост и гатить болото.
У Александра Твардовского в поэме «Василий Теркин» есть строки, словно бы посвященные воинам нашей бригады:
Бой в лесу, в кустах, в болоте,
Где война стелила путь,
Где вода была пехоте
По колено, грязь по грудь,
Где брели бойцы понуро,
И, скользнув с бревна в ночи,
Артиллерия тонула, Увязали тягачи...
Несмотря на трудности марша, пришли на место в установленный срок — к исходу 30 июля. Тут же последовал приказ: занять и прочно удерживать рубеж обороны на западной опушке леса восточнее Ново-Рамушево, имея левый фланг обороны у юго-западной части болота Сучан. Это на северном фасе рамушевского коридора.