Даша прыснула, Вера улыбнулась.
— Вы интересный человек, Илья Степанович! — сказала со вздохом. — Но не большевик!
Я развел руками.
— Вам у нас не нравится?
— Отчасти.
— А что нравится?
— Люди. Вы добры и отзывчивы: будучи бедными, готовы поделиться последним. Вы отправляетесь на комсомольские стройки, живете в палатках, возводите заводы и плотины, считай, на одном энтузиазме. Ваши отношения между собой просты и искренни: если вам кто-то нравится, вы говорите об этом вслух, если же нет, не таите камень за пазухой. Вы трудолюбивы и любознательны, вам интересно жить. Мне неприятно видеть, что такие замечательные люди живут впроголодь. Это неправильно, так не должно быть!
Барышни примолкли.
— У вас нет коррупции и казнокрадства, по крайней мере, в тех размерах, что мне приходилось видеть, — продолжил я. — Проворовавшихся чиновников вы расстреливаете, невзирая на чины и звания. И все же… — Я застучал пальцами по столешнице.
— Вам не хотелось бы здесь жить? — закончила Вера.
Я кивнул.
— Вам не на что обижаться! — Даша выразительно посмотрела на пустые тарелки и бокал.
— Да! — подтвердил я. — Меня не обижают. Мне создали условия, о которых вы можете мечтать. У нас с Антоном двухкомнатная квартира, а денег столько, что могу обедать в ресторане и даже угощать барышень. — Я вернул Даше ее взгляд. — Но я этого не заработал. Мне это дали, как некогда подарили особняк в Петрограде. А то, что не куплено за кровные, в любой момент могут отобрать. Я хочу зарабатывать сам. Мне не нужно многого. Дело, которым я хотел бы заниматься, семья, дом…
— Отдельный? — спросила Вера.
— Желательно. Не нужно восемнадцати комнат, достаточно четырех-пяти. Хочу, чтоб детям было просторно. Это плохо: иметь такое желание?
Они снова притихли.
— Почему вы не женаты? — спросила Вера.
— Сначала было некогда: воевал.
— А потом?
— Была невеста, но она умерла.
«А другая выгнала!» — добавил я мысленно.
— Поэтому вы пьете?
— Заметно? — спросил я.
Она кивнула. Я вздохнул и развел руками.
— Спасибо за беседу! — Вера встала.
— И за пирожные! — добавила Даша, тоже поднимаясь.
— А вам — за компанию!
Я вскочил и церемонно чмокнул барышням ручки. Они этого не ждали и закраснелись. Даша, уходя, оглянулась, я ей подмигнул. К столику подошла официантка.
— Сделай мне с собой! — попросил я, доставая деньги.
Товарно-денежные отношения в ресторане действовали. Спустя несколько минут официантка принесла сверток. Я взял его и вышел на улицу. Осень в Москве стояла замечательная: светило солнце, но не было жарко. Настоящей зимы в этих краях не бывает, температура не опускается ниже нуля, а снег можно встретить только в горах. В Новой России и того теплее, собирают по два урожая. Зимой здесь не холодно, летом не жарко. Благословенная земля! Чтоб устроить голод в таком месте, надо постараться. Нет крепостей, которые не смогли бы взять большевики…