В Петроград мы въехали затемно. Схрумкавший галеты ушастик спал, свернувшись на моих коленях, а я складывал в голове речь для Прова. Если он откажется от должности коменданта общежития, мне придется туго. Искать другого времени нет. Бросить женщин на произвол судьбы нельзя. Я их сманил и теперь в ответе. Они не знают города, у них нет денег, да и с документами наверняка проблемы.
«Пообещаю Прову двойной оклад! — решил я. — Подпишу с десяток пустых чеков, чтоб мог в любое время взять в банке нужную сумму. Денег хватит: казна вернула долг за амуницию. Ему понравится распоряжаться!»
В глубине души я сомневался в справедливости своих выводов, но, как выяснилось, совершенно напрасно.
Кровь брызнула тугой струйкой, испятнав фартук Александры.
— Пинцет, раззява! — заорал Громов.
Александра щелкнула торзионным пинцетом и пережала сосуд. Кровяной ручеек мгновенно иссяк. Доктор отбросил скальпель и взял пилу. Мелкозубое полотно вгрызлось в кость и заходило взад-вперед, перепиливая ее. Спустя минуту то, что еще совсем недавно было ногой человека, отвалилось в сторону. Подскочившая санитарка схватила месиво из костей и мяса и унесла.
— Иглу!
Александра подала кривую иглу с заправленным кетгутом. Склонившись, Громов стал зашивать рану. Держа наготове другую иглу, Александра следила, как на месте кровавого среза из мяса и белой кости появляется аккуратная культя.
«Хирург он отменный! — подумала сердито. — Но и грубиян такой же!»
Громов закончил шить и выпрямился.
— Уносите и давайте следующего!
— Нету! — сказала Александра. — Этот последний.
— Хорошо! — сказал доктор устало. — Пойду отдохну! Вы тоже можете!
«Спасибо, ваше высокоблагородие!» — хотела съязвить Александра, но промолчала.
Она вышла из операционной и пошла коридором. В поместье, реквизированном под полевой госпиталь, он был широк и длинен. Вдоль стенок на грубо сколоченных топчанах лежали раненые — мест в палатах не хватало. Один из них схватил проходящую Александру за подол.
— Сестричка!
Александра наклонилась.
— Мне по нужде!
Объяснять раненому, что она медсестра, а не санитарка, Александра не стала: проще помочь.
— По большой или малой?
— Малой…
Александра, нагнувшись, достала из-под топчана утку, откинула одеяло и сунула вялый отросток солдата в приемник.
— Давай!
Тугая струя зажурчала в емкость, запахло аммиаком. Александра дождалась окончания процесса, убрала утку и накрыла раненого.
— Спасибо! — сказал тот. — Ловко у тебя!
— Наловчилась! — усмехнулась Александра.
— Ты хорошая! — сказал раненый. — И красивая!
«И этот туда же! — подумала Александра. — Ведь чуть дышит…»