Бен приподнял ее подбородок.
— В чем дело? Лиа сглотнула.
— Ты не похож на садовника.
Джесс и вел себя не как садовник. На протяжении последних суток он беседовал с Беном о свете и тени, обсуждал проблемы охраны окружающей среды с Жан-Полем, сводил детей Анетт на экскурсию по скалам и этим дал возможность взрослым немного отдохнуть. Он оказался удивительным человеком, ему не стоило никакого труда сменить один облик на другой. Лиа тоже хотела бы это уметь, но перемены никогда не давались ей легко. Ей больше нравилось заниматься тем, что она знала и что у нее хорошо получалось. Она не любила рисковать.
Полюбить Джесса — было само по себе очень рискованно, но тут уж она ничего не могла с собой поделать. Один взгляд на него — и все в ней уже жаждет того, чем он был для нее и мог бы стать. Но сама мысль об этом приводила в ужас. Не желая не только говорить, но даже задумываться об этом, она спросила:
— Как тебе понравились мои родственники?
— Приятные люди.
— Они не слишком подавляют?
— Нет.
— А мне кажется, что да.
— Это потому, что ты сравниваешь себя с ними. Но ты другая, Лиа, ты мягче.
— О нет! Я крепкая, я светская женщина.
— Лиа, ты создана для этого места.
— Мои вашингтонские друзья с тобой не согласятся. Я устраиваю лучшие приемы в городе.
— Не сомневаюсь.
— Сегодняшнее мероприятие не в счет, Джесс, это не прием, а похороны.
— Ты могла бы раз в месяц открывать поместье для горожан и устраивать грандиозные приемы.
— Но я должна быть в Вашингтоне.
— Ты не должна.
— Ну хорошо, не должна — хочу.
— Ты в этом уверена?
В этом-то вся проблема. Вздохнув, Лиа снова повернулась к столу. Джесс больше ничего не добавил, только поцеловал ее в лоб и вышел из кухни.
В понедельник день выдался ясный, солнечный, Джинни бы такой понравился. С этой грустной мыслью Лиа, поднявшись рано утром, срезала цветы и расставила их по вазам. У нее был верный глаз и умелые руки, и она получала удовольствие от этого занятия. Но Лиа устала. Накануне она допоздна возилась на кухне, потом долго сидела у открытого окна в своей спальне и в конце концов сдалась: вышла из дома и побежала через лужайку к коттеджу Джесса. Там она тоже спала лишь урывками, не больше чем по несколько минут, то и дело просыпаясь. Беспокойные мысли не давали ей расслабиться.
К одиннадцати прибыли гости, прилетевшие в Портленд из других городов. Для них на веранде сервировали кофе с открытыми пирожками. К половине двенадцатого на подъездной дороге стали собираться местные жители. Без четверти двенадцать пришел священник, а без десяти двенадцать прибыл катафалк. В сопровождении самых близких гроб вынесли на берег, где пышно цвели розы.