«„Научные проблемы снятия агрессивности в отношении близких. Родителей, супруга, детей.“ Очень интересно…»
Почитать, однако, не удалось. В дверь позвонили, как было условлено. Три раза.
«Субанеев…»
Виталька появился не один. С двумя стройными телками.
— Прошу, девочки. Входите…
— Пожалуйста. Очень приятно, — Голицын, приглашая, отступил в прихожую.
— Знакомьтесь…
— Римма.
— Ксения. — На этой была мужская шляпа.
Субанеев — мужчина в самом соку — плотный, лобастый, признанный душа общества — помог им снять шубы. Под ними оказались модные фирменные кофты, короткие юбки. Бусы и сережки были тоже дорогие, подобраны со вкусом.
Внешность девиц и их одежда Голицына озадачили.
«Где же Виталька их снял? — На обеих были шубки, практически не встречавшиеся за „деревянные“. — И как собирается расплачиваться?!»
Голицын достал из серванта скатерть. Из холодильника пояилась початая бутылка.
Пока девушки устраивались, Голицын вызвал Субанеева в прихожую.
— Витальк! Ты поинтересовался, сколько они с нас за это возьмут?
Субанеев словно с Луны упал.
— То-есть?
— Какая у них цена?
— Ты считаешь, что…
— Безусловно. Как ты с ними договорился?
— О цене и разговора не было… — Субанеев объяснил, как ему все представлялось. — Они отдыхают… И мы тоже! Почему бы нам не отдохнуть вместе?!
— Где ты с ними познакомился?
— В Центре. Выскочил из машины, беру сигареты. Они — тоже. «Скучаете, девушки?» — спрашиваю. «Есть немного.» Слово з слово. «Я еду к приятелям, хорошие ребята… Вы — как?» Вроде непротив… — Субанеев еще надеялся что-то придумать. — Пойдем в комнату — неудобно…
Голицын подумал.
— Сейчас Волок должен подъехать со Смердовым. А потом надо ехать в Центр. На Столешников.
— Разберемся.
— Ну что ж!
Голицын достал колбасы, маринованного чеснока, черемши. Перенес в комнату. Налил по пол-юмки.
— Хорошо сидим! — провозгласил Субанеев, опытный тамада, красавец мужчина. — Со знакомством…
Девицы пригубили, взяли по кусочку колбасы. Маринованный чеснок и черемшу не удостоили вниманием.
Улучив момент, Голицын поймал взгляд сидевшей напротив Риммы, поднимаясь, кивнул на дверь.
Римма не заставила ждать. Они проли в кухню. Закурили. В кухне у Волока был обычный беспорядок.
Голицын уселся на подоконник.
— Девушки вы красивые. Тут, пожалуй, одной выпивкой не обойдется. Так ведь?
— Пожалуй.
Она поддернула и без того короткую юбку, поставила ногу на табурет, чтобы подтянуть колготки. Голицыну открылась классическая модель женского бедра — затянутая тончайшим эластиком зовущая плоть.
— В таком случае мы, наверное, вам задолжаем, — продолжил Голицын.