— Кажется, в статье говорится, что она участвовала в оргии с одним из своих врачей, пластическим хирургом, — сообщила Элис.
Бедняжка Кармен однажды сделала глупость, пойдя на свидание с упомянутым врачом. Они обедали в «Чейзене» и, если верить словам Кармен, даже не занимались сексом, не говоря уже о какой-то оргии.
Поворачивая на подъездную аллею, Аллегра в досаде чертыхнулась.
— У вас есть экземпляр газеты?
— Нет, но я обязательно куплю по дороге. Хотите, я завезу вам газету?
— Не надо. Взгляну завтра. Я уже дома и сейчас же позвоню Кармен. Спасибо за сообщение. Что-нибудь еще?
— Звонила ваша мать, она интересовалась, сможете ли вы прийти к ним на обед в пятницу, и хотела убедиться, что в субботу вы будете на вручении премии «Золотой глобус». Блэр очень надеется увидеть вас на церемонии.
— Конечно, я буду. — Аллегра улыбнулась, останавливая машину у крыльца. — И мама об этом знает.
В этом году отец и мать Аллегры были выдвинуты на премию, и она ни за что не пропустила бы церемонию награждения. Аллегра пригласила и Брэндона, причем заранее, за месяц, еще до Рождества.
— Думаю, она просто хотела лишний раз удостовериться, что вы придете.
— Ей я тоже перезвоню. Это все?
— Теперь все.
Часы показывали пятнадцать минут седьмого. Аллегра ушла из офиса в половине шестого, что было для нее рано, но она взяла работу домой, и если они с Брэндоном не встретятся, у нее будет время ее сделать.
— До завтра, Элис, спокойной ночи.
Попрощавшись, Аллегра вынула из замка зажигания ключи, взяла портфель, заперла машину и поспешила к дверям. Дом выглядел темным и пустым; войдя в холл, Аллегра бросила портфель на кушетку, включила свет и прошла на кухню.
Из окна открывался впечатляющий вид на раскинувшийся внизу город. Уже стемнело, и далекие огни мерцали, как драгоценные камни. Аллегра достала из холодильника маленькую бутылку минеральной воды, открыла ее, отхлебнула из горлышка и принялась свободной рукой разбирать почту. Несколько счетов, письмо от школьной подруги Джессики Фарнсуорт, несколько каталогов, куча всякой рекламной чепухи и открытка от другой подруги, Нэнси Тауэре, которая сейчас катается на лыжах в Санкт-Морице. Прихлебывая воду, Аллегра отодвинула почту в сторону и тут заметила теннисные туфли Брэндона, в которых он бегал по утрам. Дом всегда кажется более обжитым, когда Брэндон оставляет свои вещи. Он не отказался от своей квартиры в городе, но большую часть времени проводил здесь, с Аллегрой. Ему нравилось жить с ней, он не раз об этом говорил, но и не скрывал того факта, что еще не готов взять на себя определенные обязательства. Первый брак слишком ущемлял его интересы, оказался неудачным, и Брэндон боялся повторить свою ошибку. Вероятно, поэтому он и тянул так долго с разводом. Но Аллегра была вполне довольна тем, что у нее есть, о чем она и говорила своему психоаналитику и родителям. Ей всего двадцать девять, нет нужды спешить с замужеством.