– Показать динамику на направлении главного удара.
Изображение на планшете дрогнуло и обновилось, стали видны изменения после нанесённого артиллерией удара. Россыпь красных ромбов тремя нестройными цепочками двигалась по холмистой местности охватывая пространство юго-восточнее Нельмы. Изогнутые вовне дуги американских укрепрайонов, отмеченные синим, взорвались желтыми всполохами, там сейчас шёл встречный бой. Одна из красных точек мигнула и пропала, потом ещё одна… Чёрт, хреново. Нужно спросить, что там творится:
– Гранит-Один, здесь Крепость – доклад!..
На экране тут же возникла физиономия комбрига Нефёдова, полковник заговорил со мной, попутно грозя кулаком кому-то за кадром.
– Гранит-Один на связи! Артиллерия не полностью подавила огневые точки передовой линии, рота капитана Смирнова попала в миномётную засаду, есть потери… продвижение остановлено. Сейчас работают приданные мне «молотки»…
Изображение тряхнуло, картинка подёрнулась рябью, и в динамиках послышался фоновый гул разрывов. Бригаде были придан дивизион реактивных миномётов «Ураган»{29}, будем надеяться, что ситуация, и так висящая на волоске, не рухнет из-за неточности корректировщика.
– Крепость, «молотки» отстрелялись, в заданном квадрате противник уничтожен… Первая линия прорвана!..
На карте вспыхнули и погасли синие линии укреплений перед цепочками наших наступающих войск. Однако потери в нашем случае недопустимы, люди сами по себе из земли не вырастут. Переключившись на начштаба, я как можно более спокойным тоном приказал:
– Владимир Николаич, выясни, кто корректировал удар в двадцать четвёртом квадрате. Разберись, почему дали неверные целеуказания, и если разгильдяйство – снимай с должности.
Снова приглядевшись я увидел, что войска основной группы, сохраняя темп, глубоко вклинились в американскую оборону, однако к чести противника нужно сказать, пока никто не бежал, янки стойко держали удар. С юга во фланг наступающим уже заходили синие ромбы, это оживилась механизированная группировка шестой бронекавалерийской бригады. В составе этого подразделения до тридцати танков разного типа, в том числе и модернизированные «абрамсы». Однако пока эффект первого удара держался. Авиация и артиллерия противника работали вяло, сказывалось отсутствие общего руководства. Неожиданно последовал доклад от диверсантов, закрепившихся в районе штаба двенадцатой бригады «Страйкер»:
– Я Рубин-Три, атакован превосходящими силами противника, запрашиваю дальнейших указаний!..
Реакция Грекова была молниеносна, тут же я услышал его резкий дребезжащий голос. Наш теоретик, казалось, ничего не упускал, словно престарелый колобок, он резво скакал от одного угла комнаты к другому, отвечая сразу по десятку линий оперативной связи: