Не любила Марина ходить к врачам, ни на что им не жаловалась, и последний приемный день проигнорировала. А зря. Иначе узнала бы, что ей грозят преждевременные роды.
Боль становилась невыносимой, слезы текли по лицу Марины и падали в овсянку. Бабушка звала ее из комнаты, но она не слышала. Зато она услышала тихий щелчок, словно лопнуло что-то в самой глубине ее существа, и тут же по ногам потекла теплая жидкость.
– Кажется, у меня отошли воды, – сказала Марина, войдя в комнату.
– Как? Ведь рано еще! Маришка!
– Ой-ой, Господи, да что ж делати-то! Рожаешь ты, да? Рожаешь?
«Спасибо вам за помощь и поддержку», – мысленно обратилась Марина к родственницам, ковыляя через лестничную площадку, схватившись за поясницу.
– Маринка, началось? Так, все ясно. Володя, одевайся, выходи, заводи мотор. Марин, пошли, я тебе помогу собраться.
Недалекая, невеликого ума Оля дала бы Марине сто очков вперед в том, что касается мелкожитейских дел. Она быстро собрала для подруги пакет с необходимыми в роддоме вещами, вывела ее из дома и посадила в машину. Валерия тоже каким-то образом оказалась там – в суматохе про малышку забыли.
– Лерчик, ты что тут делаешь? Ну-ка, марш домой, не твоего ума дело!
– Ну, ма-ам!
– Девочки, нам нужно ехать, – заметил Владимир, с тревогой рассматривая в зеркальце бледное, опустошенное лицо Марины.
– Ладно…
Как только машина тронулась, Марина ощутила прикосновение маленькой липкой лапки. Это была Лера, она взяла ее за руку и держала так всю дорогу. С очень серьезным лицом, в низко надвинутой на брови черной шапочке, она казалась взрослой и печальной.
– Это тебе, – сказала Лера, когда «Волга» плавно затормозила у роддома. Из кармана курточки она извлекла игрушку – плюшевую собачку с блестящими глазами-пуговками. – Его зовут Плюх. Мы с мамой сшили.
– Это малышу играть? Когда он родится? – превозмогая боль, улыбнулась Марина.
– Нет. Это только тебе. Насовсем.
– Там все равно отберут, – покачала головой Ольга.
– Нет. Я спрячу.
Марине удалось спрятать крошечную собачонку, потому что никто особенно не рассматривал ее вещей. Собственно, ее даже не успели толком подготовить – маленькое существо рвалось в этот мир так отчаянно, словно здесь его ожидало что-то хорошее. Девочка появилась на свет через полчаса после спешного прибытия Марины в палату. Она была очень маленькой, очень слабой – даже не кричала, а попискивала, как мышонок. Врачи смотрели на нее с беспокойством и тут же унесли, не дали как следует рассмотреть. До вечера Марина пролежала в блаженном забытьи, а утром ей принесли записку.