А раз
Хесед бесконечна, то в своей щедрости Б-г мог бы создать бесконечное множество совершенно неограниченных миров.
Напрашивается вопрос: каковы же могли бы быть эти иные творения? Конечно, иными, чем известный нам мир. Вероятно, нематериальными. Но все же даже нематериальное творение не может быть совершенно неограниченным. Ограничение может быть разным: Хесед должна быть Хесед, а не Гвура, но расположение творения необязательно должно быть специфическим с точки зрения координат пространства и времени. Так, математика знает много видов бесконечностей, разной мощности и качества, например, число точек отрезка и число разных фигур на плоскости. И в нашем мире много бесконечных вариаций и бесконечных возможностей, и в мирах за пределами нашего есть творения со своими ограничениями и своими бесконечностями. Однако наш мир рассматривается как наиболее ограниченный, низший мир в том смысле, в каком неживая материя ниже человека.
Бааль ѓа-Тания в этой связи говорит о Ситра Ахара (Ситра Ахара (арам.) — другая сторона, термин, обозначающий мир сил зла.), что это часть нашего мира, низший полюс мира реальности. Если бы был какой-то независимый мир Ситра Ахара, он находился бы за пределами возможности исправления и искупления. С точки зрения проявления Б-жественного, этот мир ниже мертвой материи, хотя он и составляет часть нашего мира. Зло, на всех его уровнях, есть часть нашего мира, который мы характеризуем как мир добра и зла. Без зла это был бы совсем другой мир, подобный тому, как описывают Эру Мессии или Загробный Мир — в которых злу нет места.
Такой мир, кстати, был бы миром без выбора. Без зла нет выбора между правильным и неправильным; это в любом случае выбор между двумя возможностями. Опять принципиальнейший вопрос: могут ли действительно существовать две равные возможности? И это приводит нас опять к теме Цимцум, к теме Б-жественного устранения. Например, в мир встроен Ангел смерти — он необходимая часть этого мира. Можно сказать, что даже в лучшем случае нашему миру нужны ограничения, рамки. Мир — это картина в рамке, и эту рамку можно рассматривать как Клипот, как скорлупу, как кожуру плода.
И проблема добра и зла тоже есть проблема внешней скорлупы. Покуда скорлупа защищает орех, все в порядке, скорлупа уместна. Хуже, если человек пытается есть орех со скорлупой. Смешение добра и зла запускает опасную для мира реакцию. Зло различает добро и добро узнает зло; они могут вместе присутствовать в мире до определенного предела. Критическая точка взаимной терпимости — момент, когда свет перестает быть виден. Это как с тенью, чтобы появилась тень, должно быть некоторое минимальное количество света. Наш мир, как представляется, находится на этом критическом уровне терпимости; нам едва хватает света, чтобы разглядеть тьму.