Привязаны ли мы к своим моделям? Можем ли мы создать другие парадигмы опыта? Бааль ѓа-Тания считает, что нет. Давайте рассмотрим другую сфиру — Кетер (Венец), первую из сфирот. В этом первичном понимании нет никакого смысла для человеческого разума; оно слишком высоко, слишком абстрактно. Поэтому приходится переводить Кетер как Волю, и это уже что-то, поддающееся осмыслению. А теперь, хотя мы вполне осознаем, что этот перевод, этот формирующийся в нашем сознании образ некорректен, мы уже не можем освободится от него. Наш словарь, спектр наших мыслей слишком ограничен. Более того, наше сознание склонно возвращаться к привычным схемам. Можно часто видеть, как ученые, пытающиеся объяснить неизвестные ранее феномены, прибегают к близким им из личного опыта образам. Мы ограничены тем, что даже наши мысли достаточно значительного масштаба можем выразить только мы сами. Все что мы можем сделать, это признать, что выражение не вполне истинно, что оно самым печальным образом неадекватно тому, что человек пытается описать.
Всякий, кто нуждается по роду своей деятельности в моделях или метафорах, знаком с трудностями, возникающими при попытке вырваться из рамок модели и вернуться к подлиннику. Простой частный случай имеет такую власть над сознанием, которой не всегда может обладать сложная реальность. Всякий склонен держаться за частную модель мира, и это служит препятствием на пути к истине. Конечно, без этих упрощенных моделей было бы совершенно невозможно решить многие вопросы. Во всех областях человеческого познания мы стоим перед дилеммой: модель служит необходимым подспорьем для познания и является препятствием для него. Эту дилемму можно уподобить ранее обсуждавшимся вопросам формы и содержания, внешнего и внутреннего, света и содержащего его сосуда. Свет не может существовать без сосуда, он не может проявить себя без того, чтобы что-то его не отражало, но когда он проявляется — человек видит объект, сосуд, а не самый свет. Свет и сосуд слились в одно.
Здесь объясняется необходимость надежной отправной точки. Мы определяем понятия, и наши определения обладают смыслом. Но эти понятия могут выйти за пределы нашего интеллекта. Стоит чуть превзойти свои возможности концептуализации, и человек уже не знает, о чем говорит.
В то же самое время мы все-таки выбираем некоторую конкретную модель, а не какую-нибудь другую. И какую бы модель мы ни выбрали, мы можем сохранить связь с оригиналом. Так, например, мы делаем модель атома, полностью осознавая, что ни электрон, ни протон с нейтроном не являются кусочками твердой материи, какими они представляются в модели. Однако сама модель помогает нам понять атом настолько, чтобы работать с ним. Это не модель в смысле точного подобия в другом масштабе. Это рабочая модель, абстракция. Важны здесь взаимоотношения между частями.