Гейл скомкала салфетку и бросила ее в пакет. Увы, следовало признать, что забота нового соседа тронула ее. Как он узнал, что она любит чизбургеры, посыпанные жареным луком? Не меньшей тайной было то, почему именно он пробудил ее дремавшие женские инстинкты. Много лет она была практически равнодушна к представителям противоположного пола.
Судя по количеству медицинских карт, лежавших на девственно чистом столе Ширли, до конца дня Гейл предстояло принять изрядное количество пациентов. Слава богу, будет чем отвлечься от непрошеных мыслей о новом соседе, появившемся на ее пороге не далее как сегодня утром. Чувства чувствами, а дело делом.
Не успела Гейл подняться на второй этаж, чтобы проведать Салли Беркли и ребенка, как раздался телефонный звонок. Только тут Гейл вспомнила, что так и не узнала результатов анализов, посланных в окружную лабораторию. Она схватила трубку еще до того, как включился автоответчик.
— Клиника Оуквуда. — Она взяла ручку и лист бумаги.
Молчание.
— Алло? — Гейл нахмурилась. — Кто это?
Ничего… кроме отчетливого звука трубы. Она уже слышала похожий звук, но когда и где? Противотуманная сирена? Внезапно в ее груди гулко забилось сердце.
Она заткнула свободное ухо и тщательно прислушалась, но слышала только биение собственного сердца и шум крови в ушах. Сколько недель прошло с последнего звонка брата?
Молчание снова нарушил звук сирены.
— Алло! Кто это?! — закричала Гейл, не в силах справиться с отчаянием. Сердце подсказывало ей: это Крис.
— Крис?! О боже! С тобой все в порядке? Чем я могу тебе помочь?!
В трубке зазвучали частые гудки. Ей хотелось завыть от отчаяния. Не забыть отметить этот день на маленьком календаре, хранящемся в тумбочке, подумала она. Поставить крошечную красную галочку рядом с числом, которая будет означать, что в этот день ее брат был еще жив. И еще боролся за жизнь.
— Преподавать? Что?
Дафф посмотрел на улыбавшегося тренера защиты.
— Секс, — буркнул Пит Уэстон, хлопнул ладонью по столу и зычно расхохотался вместе со всеми остальными.
Дафф положил ручку рядом с желтым блокнотом, в котором строчил уже битый час.
— Ни в коем случае, — сказал он, откинувшись на спинку стула и глядя на директора школы Айзека Причарда. — Я могу преподавать только уголовное право и физкультуру. И не собираюсь каждый день проводить урок секса с подростками, в которых бурлят гормоны.
Причард бросил на тренеров взгляд, исполненный крайнего раздражения. Они сидели здесь больше часа, распределяя дополнительную нагрузку. Эндрю был здесь новичком. Естественно, самое неприятное должно было достаться именно ему.