— Не могу, любимая, ты же знаешь, что не могу. Верь мне! Я вернусь весной, и тогда мы поженимся, как и хотели. Отпразднуем свадьбу вместе с твоей семьей и пригласим всю деревню. Ведь именно об этом мы мечтали с тобой, а не так, на ходу, как сегодня ночью.
Солей судорожно вздохнула, проглотив комок в горле. Она понимала, что он прав. Уж если ее тело не смогло заставить Реми изменить решение, то что могут сделать слова?
Он наклонился, чтобы поцеловать ее, затем легонько оттолкнул от себя.
— До свидания, мадемуазель Солей! — в голосе его было столько нежности! И он ушел, прежде чем она смогла что-нибудь возразить ему.
Солей вдруг почувствовала, что замерзает. Уже не было слышно его шагов, легких и быстрых. Он шел с ловкостью человека, чувствующего себя в лесу как дома, не нарушая своим появлением покоя зверей и птиц.
Ей снова захотелось плакать, но она сдержала себя. Только сейчас к ней пришло ощущение вины. Она провела ночь в объятиях Реми, постигла тайны его худощавого, сильного тела и поняла, на что способно ее собственное… Сейчас не имело значения ни то, что она до сих пор ощущала боль — хоть Реми заверил, что все быстро пройдет, — ни то, что она ослушалась отца. Солей знала много пар, зачавших ребенка до объявления о помолвке, и не боялась навлечь на себя позор.
Для горячих и темпераментных жителей Акадии в этом не было ничего зазорного. Ребенок! Солей внезапно остановилась, глотая ртом воздух. Что, если она понесла с первого же раза? "Ну и пусть, — подумала Солей, снова припустившись бежать, так как уже светало, — если это случилось, значит, так тому и быть".
Больше всего на свете ей хотелось иметь ребенка от Реми, даже если она и не сможет назвать его своим мужем. Нет, он обязательно вернется, прежде чем малыш появится на свет.
Солей шла быстро, а потом почти побежала; отец обычно просыпался, как только начинало светать, и, несмотря на всю ее недавнюю браваду, ей не хотелось, чтобы он увидел ее вот такой: сено в волосах и на одежде. Нет, только не сейчас! Она не хотела, чтобы гнев и боль отца разрушили все то прекрасное, что произошло этой ночью у них с Реми.
Солей ощутила внезапную тревогу, когда, приблизившись к дому, ощутила запах дыма. Что, если кто-нибудь уже встал и разводит огонь в очаге? Она осторожно потянула ручку двери, которая никогда не запиралась на засов, и тихонько вошла в дом. Дверь, ведущая в кухню, бесшумно подалась под ее рукой, и Солей с облегчением услышала храп отца.
В камине тлели красные угольки. От чугуна шел слабый запах подгоревшей каши. Никто еще не вставал. Солей крадучись прошла через общую комнату и направилась к себе. Даниэль сразу же проснулась.