Голос Реми так внезапно нарушил тишину, что Солей вздрогнула и каноэ чуть не опрокинулось.
— Мы почти у цели! Я же говорил тебе, что беспокоиться не надо.
Солей чуть не заплакала от радости. Она сложила весла и перекрестилась.
— Благодарю тебя, господи! Благодарю тебя! — проговорила она.
Все было позади. И они не утонули. От долгого сидения ее ноги свело судорогой и они дрожали, когда Солей пыталась подняться. Затем Реми оттащил каноэ подальше от кромки воды, перенес их узлы и перекинул через плечо мушкет. Увидев ее лицо со следами слез, он нежно вытер его и поцеловал, как целовал ее отец, когда она была совсем маленькой.
— Моя хорошая жена, — сказал он с нежностью. — А сейчас в путь. Нам нужно успеть до наступления темноты.
Ночь они провели в вигваме микмаков. Жившие в нем индейцы знали Реми; они сначала приветствовали его на своем языке, а затем, увидев, что Солей поняла только несколько слов, перешли на французский. Темнокожая женщина принесла еду в берестяном сосуде, шкуры, разложила их на полу.
Солей так устала, что у нее закрывались глаза, пока Реми беседовал с четырьмя мужчинами-микмаками. Она не проснулась даже тогда, когда Реми скользнул к ней под меховую накидку.
Реми разбудил ее на рассвете. Индейские женщины снова принесли еду, которую Реми и Солей съели очень быстро. Сразу же после этого они заправили свои узлы и снова двинулись вдоль реки Маккензи к перешейку Шиньекто, где им предстояло покинуть английскую территорию и перейти в Канаду.
С каждым днем солнце становилось теплее, пели птицы, и казалось, счастье Солей беспредельно. Несмотря на то что уже наступил июнь, ночи стояли довольно холодные. Солей радовалась, когда удавалось провести ночь в хижине. Но больше всего ей нравилось проводить ночи вместе с Реми под открытым небом. А когда шел дождь, они были вынуждены сооружать навес из больших еловых веток, и им вдвоем было тепло и уютно.
Первый раз, когда Реми настоял, чтобы они спали обнаженными, поскольку влажная одежда охлаждала тело, Солей была возмущена.
— Так мы никогда не уснем, — сказала она, повернувшись к нему лицом.
— Не беспокойся, — прошептал Реми. — Всю остальную жизнь мы проведем во сне.
* * *
Они заметили клубы дыма еще на подходе к форту Бозежур. Слишком много дыма для дымоходов. Даже и без пояснений Реми Солей понимала это.
— Это горят дома? — спросила она.
— Похоже, много домов, — он поднял голову, принюхиваясь, а затем и Солей ощутила запах гари, когда ветер подул в их сторону. — Человек, которого мы встретили на тропе, был прав, советуя обойти Бобассен стороной.