— Одеваться, — бросил он отрывисто адъютанту, генералу Шмундту.
Напрягая ногу, на которую Шмундт натягивал сапог, Гитлер увидел, как дрогнула и поползла вниз бронзовая ручка двери, ведущая в спальню Евы. Под ручкой тускло поблескивало колечко ключа, в которое вцепился паучок свастики.
Ручка пригнулась до упора, замерла.
— Имейте терпение, Ева, — сухо сказал Гитлер в сторону двери. Спина у адъютанта дрогнула. Ручка прянула вниз, застыла. В нем опять стала подниматься осевшая за ночь муть вечерней ссоры с Евой.
Однажды он пошутил со Шмундтом, который, пробуждая Гитлера, коснулся рукой его плеча: «Я повесил почти всех, кто когда-либо касался меня. Вы приятное, но затянувшееся исключение». На следующий день Шмундт пробудил его колокольчиком.
Накинув на плечи френч, Адольф сел у стола, закинув ногу на ногу. Покачивая сапогом, оцепенело поймал глазами тусклый блик на носке. Велел:
— Начинайте.
По утрам, перед завтраком, генерал приносил и зачитывал наиболее важную информацию, накопившуюся за сутки, отфильтрованные, сжатые Канарисом и Гейдрихом сводки. Адъютант отщелкнул кнопки застежки на папке, стал читать:
— Группа армий «Центр» в состоянии относительного равновесия. Наши семьдесят дивизий под Москвой…
— Меня интересует юг. Юго-восток.
Идея летнего наступления на Кавказ вот уже месяц варилась в штабной кухне вермахта.
— Да, мой фюрер. Под видом туристов, в Иран введены сотрудники спецслужб Кальтенбруннера. Начались маневры и перегруппировка наших войск в Болгарии на границе с Турцией.
— Реакция турок?
— Как и ожидалось, паника. Премьер срочно пригласил нашего военного атташе Роде.
— Подробнее, — заинтересованно приказал Гитлер. Всем сердцем он нежно любил шантаж во всех его проявлениях, с него, как правило, начинал любое крупное дело, напитываясь блаженством, если удавалось выдавить шантажом из ситуации хоть малый результат. Турок не мешало вздрючить накануне летнего наступления на юг, перед их носом следовало загодя повертеть нордическим кулаком с болгарскими манжетами и берлинскими запонками.
— Туркпремьер настойчиво просил у Роде гарантий с нашей стороны о ненарушении границ.
— Роде?
— Роде ответил, что гарантии на Востоке и в Европе даст только фюрер. Но лишь в ответ на лояльность и услуги рейху. Роде дал понять, что пока терпеливо ждем вступления Турции в восточную кампанию.
— Именно: в ответ на услуги. И — пока терпеливо. Дальше.
— В лагерях Отениц и Мосгам идет формирование национальных легионов из пленных. Наполовину сформированы туркестанский, закавказско-магометанский, грузинский, армянский.