В кровавых молниях событий
Бегут по небу облака...
О, как ты нравишься мне, милая,
Но где-то в глубине зрачков
Вдруг промелькнет улыбка стылая,
И вся — любовь!
Ну как мне недоверье выманить
Из холодеющих глубин,
Когда и цезарям не вымолить
Любви рабынь.
Но как чисты и как стремительны
Весны пришедшей паруса.
Раскрыты губы повелительно,
И закрываются глаза.
О, как ты нравишься мне, милая,
Но все же в глубине зрачков
Нет-нет мелькнет улыбка стылая —
Трудна любовь.
Трудна любовь,, и дико мне
Услышать вновь: «Иди ко мне!»
О, как ты нравишься мне, милая...
Глупый, не думай, что я — недотрога,
Всю — изломай, изруби.
Просто мне нужно хотя бы немного
Нежности или любви.
Милый, не гневайся, я — не блудница,
Не опьяняясь — не пью,
Просто боюсь — не успею напиться,
Ссохнусь, подобно репью.
Сбрось поскорее желаний коросту
Все упростить — огрубить,
Просто пойми, до чего мне непросто,
Ой, как непросто любить.
Завтра ты первый осудишь с порога
И что блудница, и что недотрога.
Ночь опустилась милостиво к нам
Из звездных немигающих скоплений.
Луна исчезла в зеркале окна,
Нам пожелав приятных сновидений.
Ты улыбнулась, глядя на окно,
И тихо уплыла в свою нирвану,
А я не сплю, и бьется непрестанно
Одной и той же мысли метроном.
Мы каждой ночью вместе видим сны
Но я — твои, а ты ... а ты — чужие,
И сколько мы с той памятной весны
С тобою вместе в разных снах прожили?
Куда, в какие дебри заведет
Разбуженное эхо подсознанья,
Кто там тебя полюбит, кто поймет
И кто твои дослушает признанья?
Но вижу я по яблокам глазным
И по движенью губ разгоряченных,
Что ты опять ушла в чужие сны...
Молилась ли ты на ночь, Дездемона?
И, разрыдавшись над твоей могилой,
Я ... просыпаюсь: «С добрым утром, милый».
Ты проверял, а я все мерила,
Мы так боялись ошибиться,
Как птица каждый раз боится
Попасть под лопасти пропеллера.
Но где-то мы перемудрили
С перепроверками-примерками,
Что не любили — позабыли,
А что любили — исковеркали.
И, все пытаясь из кусочков
Составить истину простую,
Мы не заметили, как точка
Вдруг превратилась в запятую.
И, расходясь, мы чувств не сверили,
А просто выпустили птицу,
Пускай летит и не боится:
На реактивных нет пропеллера.
Нет, я — не моряк — сухопутный,
Я просто немножечко пьян,
И чудится мне поминутно,
Что завтра опять в океан.
Соленые синие волны
Окатят и смоют с меня
Мучительную монотонность
И накипь ушедшего дня.
А в сердце, что билось и ныло,
Сойдет тишина, тишина,
Зачем ты так жадно любило,
Что все исчерпалось до дна?
И я собираю опивки —
Последний, неполный, стакан —