Закрыв глаза, он сделал первый
шаг.
Всё, чего
он хотел сейчас, это вспомнить. Грозу, перекореженное небо сквозь оконные
решетки; огромную серую массу за окнами – океан? Коридор проходил по внешней
стене, обращенной к берегу. Должно быть, это действительно здесь. От той ночи он
сохранил щепотку памяти: сумасшедший бег, темный камень под ногами; боль, затем
падение. После картинной галереи наступала мгла. Позже он вспомнил. Что-то
светилось вокруг, позволяя различать стены и выбоины на каменном полу, а дальше
мерещилась хрупкая лестница, легкая, изящная – чуждая всему, чем был Астоун. Она
походила на стаявший леденечный мостик из сказки. Ступени осыпались под ногами;
вокруг было пусто, Алекс не помнил стен. Ночь ненадолго обрела лицо... Лицо,
которое он хотел увидеть снова.
Он сможет увидеть, если отыщет
это место.
Заново пройти весь путь – шаг за
шагом. Нужно содрать фольгу с памяти и убедиться, что под ней не окажется... Не
окажется бессмысленного нагромождения замковых комнат вместо винтовой лестницы
и силуэта в сером плаще? Алекс хмыкнул, остановился. Часть его разума всё еще
сопротивлялась новой реальности. Рука иногда шарила в поисках потерянного
блистера с таблетками, но ничего – он вспоминал и улыбался. Рука виновато
возвращалась на место.
Райн медленно двинулся вперед,
скользя замерзшей ладонью вдоль стены. Он не спешил зажигать свет – надеялся,
что так его память будет сговорчивей. Решил довериться инстинкту, как пианист,
чьи пальцы без подсказки нот помнят, на какие клавиши им предстоит упасть. Безответственно.
Но сейчас благополучие собственных костей волновало его куда меньше, чем
результаты поисков.
Один метр, десять. Алекс споткнулся.
Улыбка зацепила губы: камень, плоским ребром торчащий над полом, был ему знаком
– значит, пока на верном пути. Откуда-то на цыпочках подобрался сквозняк.
Спешно смахнул на лоб волосы и удрал. Вокруг стало холоднее, коридор ощутимо
пошел под уклон. Алекс открыл глаза – те, увы, не стали от этого более зрячими.
В темноте вибрировал гулкий, едва пульсирующий шум. Пустота подземелья сожрала
бы с радостью любого, не оставив заусенца на память. Куда теперь? Судя по
звукам, впереди развилка. Нет, пока прямо. Астоун был заодно с новым хозяином,
хоть и походил на огромное бестолковое животное, не знающее, каким боком
повернуться, лишь бы угодить. Мог и затоптать ненароком. Впрочем, хозяин попался
тоже тот еще дурак.
Эхо жалобно взвизгнуло
подвернувшимся под ногу щебнем. Похоже, пришло время засветить фонарь: интуиция
помахала белым флажком и кубарем скатилась под солнечное сплетение.