Вы вспомнили о том, что было бессмертной славой для моего сына и источником вечной печали для его матери.
Примите, джентльмены, мое уважение.
Из этого письма лишний раз явствует, как относилась к шахматам миссис Тельсид.
Миссис Тельсид-Луиза Морфи пережила своего сына лишь на несколько месяцев и скончалась в том же, 1884 году. Она была уже очень стара.
Лишь на два года пережила своего брата и свою мать Эллен.
Сразу после смерти Пола наследники начали раздел имущества. Старый дом на Роял-стрит был продан.
Все трофеи Пола пошли с молотка один за другим.
Лишь в двадцатых годах XX столетия новоорлеанский филантроп В. Р. Ирби перекупил дом Морфи, чтобы сохранить его в качестве последней достопримечательности старинного квартала Вье-Каррэ.
Этот двухсотлетний дом и сейчас стоит на углу Роял-стрит и Рю-Сен-Луи. Однако музея Пола Морфи в нем не создано.
Все великие шахматисты оставили после себя не только партии – они писали книги, статьи, комментарии. Они сами формулировали свою новаторскую сущность.
Пол Морфи оставил потомству только партии – больше ничего. И надо сказать, что потомство быстро разобралось в ценности оставленного. Горестная личная жизнь Пола Морфи долгое время была скрыта легендами и умалчиваниями. Зато его блистательная карьера сразу стала известной всем.
Такие необходимые для современного шахматиста понятия, как «роль центра» или «временный перевес в развитии» (как, впрочем, и многие другие), были найдены и творчески развернуты именно Полом Морфи. У него учились все великие шахматисты XIX и XX столетий.
Творцы победоносной русской шахматной школы Михаил Чигорин и Александр Алехин органически усвоили наследие Морфи, развили и углубили его, как того требовало от них время.
Большой художник не может принадлежать одному народу.
Пол Морфи принадлежит всему человечеству, оно вспоминает о нем с благодарной нежностью.
Я не претендовал на то, чтобы создать полное и точное жизнеописание моего героя, я писал повесть, а не научную монографию. Если со страниц ее на читателя взглянет смуглый и хрупкий юноша, за один год покоривший мир, – цель мою можно будет считать достигнутой.
К личности и горестной судьбе Пола Морфи еще придут другие писатели – трагическая несправедливость этой судьбы не может не привлечь к себе внимание.
Несомненно, эти писатели найдут и раскроют то, что не удалось мне, – и я заранее приветствую это. Такой приход будет вполне закономерен. Пол Морфи интересен и сложен как человек, как представитель своего бурного времени. Творческий же его облик живет и будет жить в веках.