— Вы сегодня чудесно выглядите.
— Я уезжаю. Неужели мы с вами больше не встретимся?
— Это будет зависеть от вас. Когда вы почувствуете себя самостоятельной, я всегда готов…
— Валентин Иванович, — прорвался голос мамы, — чему вы учите мою дочь?
Она неожиданно появилась в палатке.
— Даша, выйди.
Дочка послушно тихо вышла из палатки. Мать агрессивно высказывает, то что думает.
— Ну и дерьмо же вы все мужики. Мой придурок, нас фактически подарил фанатикам, а вы… Такой боевой офицер и такой безжалостный, кровавый какой-то. Молчите. Мне уже все рассказали. Как вы отличились на аэродроме, сделав молодого парня инвалидом, как перестреляли охранников в конторе, как уничтожили мужчин Вабу. Сначала вы мне были интересны, но теперь я вас… боюсь.
Я ничего не говорю ей. Может быть она права, а может быть и… нет.
— И чего моя дочь в вас нашла, — вдруг продолжила она, — наверно вы относитесь к типу мужчин, за спиной которых женщина чувствует себя всегда спокойно. Даша это поняла.
Женщина уходит, а у меня где-то внутри обрывается какая-то струна и становиться тоскливо.
Меня трясет чья-то рука.
— Товарищ капитан, тревога.
Я подскакиваю. При свете фонарика вижу сержанта Кострюкова.
— Пост номер один, засек верблюдов с вооруженными людьми, все идут с границы в направлении нашего блок-поста.
— Сколько их?
— Трудно в ПНВ засечь. Пока ориентировочно — двести.
— Ого. Поднимай всех, только тихо. Маслова и Петрова ко мне.
— Мы уже здесь.
Петров и Маслов появляются как привидения.
— Лейтенант Маслов, вы берете отделение Лемешева и прикрываете оставшихся в палатках беженцев на аэродроме, а вам, Петров, взять всех, даже поваров и выдвинуться на исходные рубежи перед блок-постом. Быстро и без шума, действуйте.
Лейтенанты убрались. Интересно, что теперь скажет команданте, после провокации с их стороны. Беру автомат и выхожу из палатки. Где-то звякнуло оружие, проскрипели в песке шаги. Я иду к командному пункту сложенному из 20 мешков с песком. Прижимаюсь глазами к окулярам прибора ночного видения.
Из-за барханов развернутым фронтом появляются верблюды, на них люди с автоматами в руках. Слева и справа щелкнуло и зашипело и сейчас же небо осветилось шарами света. Тишину ночи буквально взорвало. Забили пулеметы, автоматы, противно квакнули базуки и взрывы подняли тучи песка. Фундаменталисты были опытными ребятами. Поняв, что они на виду, солдаты скатились с верблюдов и началась ответная трескотня. Ухо уловило треск автоматов и пулеметов справа, где находился аэродром. Около меня очутился Кострюков.
— Товарищ капитан, мы их слева хорошо подрезали, может нам загнуть цепочку им во фланг.