— Я заметила. Последняя статья была два дня назад, — кивнула я, машинально отмечая, что это совпало с последним днем отсутствия Эллиса. — Думаете, их кто-то заставил…?
— Не знаю, — качнула она головой. — Три дня назад я перемолвилась словечком с Лоренсом Уэстом. Он вроде бы наоборот собирался пойти в газету и дать какое-то интервью, но статья так и не появилась.
— Может, ее придерживают пока? — вспомнила я один из излюбленных приемов ла Рона. — Прячут, как карту в рукаве? Или как нож.
— Ну и сравнения, Виржиния! — рассмеялась Глэдис. — Дружба с детективом не прошла для вас даром. К слову, а не могли бы вы нас познакомить? — неожиданно попросила она и добавила: — Говорят, он весьма красив и умен… Такая редкость среди мужчин!
— О, — глубокомысленно ответила я. — И кто так говорит?
— Многие, — не менее значительно откликнулась Глэдис.
Разумеется, после этого ни о каких обсуждениях дел и речи быть не могло.
Романтически-абсурдные сплетни — замечательный десерт к кофе с лимоном и перцем…
Позже, когда Глэдис ушла, я все-таки спросила у ла Рона, приходил ли в редакцию Лоренс Уэст. Журналист сначала удивился, а потом огорчился и посетовал, дразнить его, Луи ла Рона, подобными предположениями должно быть стыдно. Из этого я заключила, что Лоренс не появлялся в «Бромлинских сплетнях». На вопрос о мистере Остроуме ла Рон тоже пожал плечами:
— Кажется, это кто-то из «вольных». Тех, кто пишет статьи в разные газеты под разными псевдонимами, и таким образом зарабатывает деньги. Судя по стилю, Остроум — тот же, кто под именем «Призрак старого замка» освещал ту нелепую историю с привидениями у герцогини Дагвортской. Поздней весной, вы помните?
— Нет, — честно ответила я. — Кажется, мне тогда было не до газет.
— Я могу прислать статью, — услужливо предложил ла Рон, но я отказалась.
А «мистер Остроум» отчего-то начал внушать мне острую неприязнь.
Лайзо и впрямь вернулся только к ночи. Он, как и полагается хорошему слуге, подогнал автомобиль к дверям кофейни точно в срок и без напоминаний. Однако дневное происшествие не прошло бесследно. Лайзо был на удивление молчалив — никаких нахальных вопросов о моих мыслях, самочувствии и прочем; только «Да, леди» или «Нет, леди». Он даже взглядом со мной избегал встречаться, надвинув серое кепи на лоб и спрятав глаза под козырьком.
— Как ваша матушка? — не удержалась я от шпильки.
Лайзо ощутимо вздрогнул — даже автомобиль как-то странно дернулся.
— Велела передать вам мешочек с травами, который вы забыли, и сказать, что платы никакой не надо.
— Действительно? — удивилась я. — Как не похоже на нее! Обычно она очень щепетильно относится к деньгам, — и улыбнулась ему в спину: — Мне кажется, что вы лукавите, мистер Маноле.