— Это блондин высокого роста… — начал Пауэлл, пряча бумажник.
— Еще один блондин, — вздохнула Эллен.
— Дороти явно предпочитала нордический тип.
— Наш отец блондин… По крайней мере был им до того, как начал седеть, — заметила Эллен, надевая пальто. — А мы, все три…
Ее рукав задел за низкую перегородку соседней кабины.
— Извините, — сказала она полуобернувшись.
В кабине никого не было. На столе оставался пустой бокал, долларовый билет и бумажная салфетка, продырявленная так искусно, что казалась кружевной.
Пауэлл пришел на помощь Эллен.
— Вы готовы? — спросил он, помогая ей справиться с упрямым рукавом.
— Вполне.
Было без десяти десять, когда их такси остановилось на тихой, слабоосвещенной улице, перед домом, где жил Пауэлл.
Машина отъехала. Эллен и Пауэлл поднялись на крыльцо по скрипучим деревянным ступеням. После нескольких неудачных попыток, Пауэлл открыл дверь и ввел девушку прямо в уютную гостиную со светлой мебелью, обитой пестрым кретоном.
— Подождите меня здесь, — сказал он, направляясь к лестнице. — В комнате страшный беспорядок, так как моя хозяйка попала в больницу, а я не ждал сегодня гостей… Мне понадобится несколько минут, чтобы разыскать эту тетрадь. Может быть, вы пока приготовите нам по чашечке кофе? На кухне вы найдете все необходимое.
— С удовольствием, — ответила Эллен, уже снимавшая пальто.
Пауэлл поднялся по лестнице, открыл дверь спальни, включил свет… Лампа осветила измятую постель, пижаму, небрежно разбросанную одежду. Он положил поверх всего свое пальто и наклонился над кроватью, чтобы вытащить из-под нее чемодан. Тут новая мысль пришла ему в голову. Он подошел к письменному столу, стоявшему между дверью в гардеробную и окном, открыл один из ящиков, поискал среди беспорядочно набросанных там старых писем, галстуков и вышедших из употребления зажигалок и нашел, наконец, то, что искал.
— Эллен! — позвал он.
— Иду! — крикнула она, ставя чайник на плиту. — Нашли тетрадь?
— Нет еще, но я хотел показать вам вот это, — ответил Пауэлл, нагнувшись над перилами и бросая ей лист плотного картона, который упал на нижнюю ступеньку. — На тот случай, если вы испытываете еще какие-то сомнения…
— Будь у меня сомнения, я не пришла бы сюда, — возразила Эллен и подняла бумагу.
— Да, конечно, — согласился Пауэлл, возвращаясь в спальню.
По дороге на кухню Эллен просмотрела отметки, полученные Дуайтом Пауэллом во втором семестре прошлого года в Нью-Йоркском университете. Весьма посредственные отметки, по правде сказать, зато документ в высшей степени убедительный.
Насыпая растворимый кофе в чашки, Эллен заметила на этажерке маленький приемник. Она включила его, повертела кнопки и скоро услышала знакомый, слегка искаженный динамиком, голос Ганта: «Но хватит о политике, вернемся к музыке. У нас есть еще время для того, чтобы послушать последнюю запись Бадди Кларка „Если это не любовь“.»