, был теперь почт что сиротой, у него не было родственников. Его родственников задушил газами, выпущенными с самолетов человек по имени Мухаммед Зия уль-Хак. Этот человек был генералом и президентом страны, в которой Зардад вырос, но ему не было никакого дела до этого. Президент убил всю его семью за то, что они подняли мятеж, а мятеж ни подняли потому, что не желали больше жить в чужой им стране, разделенные границей со своими собратьями. Люди, которые пришли с севера объяснили им, что если они восстанут, то получат поддержку, в том числе и от своих братьев по ту сторону границы, что негоже стрелять друг в друга, у всех пуштунов есть только один враг — государство Пакистан, оккупировавшее исконные земли пуштунов и не желающее отдавать эти земли. Они поверили и восстали — но люди с севера им не помогли. За это он ненавидел людей с севера, но ненависть к ним не шла ни в какое сравнение с ненавистью, которую он испытывал к президенту Уль-Хаку, загрузившему транспортные самолеты контейнерами с хлором и пустившими удушливый газ туда, где всегда жили пуштуны. Принцип воздаяния требовал от него убить президента, и сегодня он собирался это сделать.
Два года он копил на винтовку. Это должна была быть лучшая винтовка в мире, такая, из которой можно попасть в глаз горному барану с километрового расстояния. Чтобы накопить деньги, он брался за все работы, какие только подворачивались ему, отказывал себе во всем, жил не как старший мужчина в роду, а как раб — но добился своего. Деньги он менял на доллары у уличных менял и откладывал каждый доллар в место, о котором только он и знал. Два года потребовалось, но он накопил нужную сумму и пошел к дяде Редаю, который не только делал оружие сам, но и брал на него заказы и привозил его из дальних стран. Дядя Редай был ему, в какой то степени родственником, но дальним, через два колена. Несмотря на молодость Зардад — дядя почтительно и внимательно выслушал его, потому что Зардад был старшим мужчиной в своем роде, больше никого не осталось, а кровная месть за погибших родственников — совсем не то дело, которое нуждается в юморе. Он взял деньги, в основном десятки и пятерки, толстую пачку денег, собравшихся в одном месте, чтобы исполнить мечту своего обладателя и сказал, что понял просьбу Зардад и попытается ее выполнить.
Через два месяца, Зардад держал в руках винтовку. Он не знал, что дядя Редай его обманул, он купил эту винтовку за четверть того, что дал ему Зардад. Это была старая, но находящаяся в хорошем состоянии M1D, американская полуавтоматическая снайперская винтовка времен второй мировой войны, которую вообще купили на распродаже армейского оружия по дешевке. Тем не менее — дядя Редай расхваливал эту винтовку, говорил, что ее механизм стреляет сам по себе, не нужно передергивать затвор — и это само по себе признак хорошего оружия, оружия какое есть у сахибов. Взяв винтовку и двести патронов к ней не самого лучшего качества — но и не самых худших, американских, поблагодарив дядю Редая небольшим бакшишем, Зардад вышел из его лавки, сел вместе со свертком на попутную машину и уехал в горы.