Когда я взошла на его кораблик, он преклонил колена, маленький, румяный, широкоплечий, с глазами, как далекий окоем. По обе стороны меня приветствовали открытые зевы сундуков с серебром, золотом и самоцветами. Я запрокинула голову и втянула соленый воздух.
«Благодарение Богу!»
Дрейк вскочил на ноги и, словно фокусник, принялся извлекать сокровища.
– Смотрите, Ваше Величество! Золотые и серебряные монеты без счета! Золото и серебро в слитках, кроны и полумесяцы, ангелы-нобли и эскудо. Вот, гляньте! – Он играючи запустил руки по локоть в сверкающие цацки. – Ожерелье из алмазов чистой воды? Нет, слишком бедно для королевы… Может быть, оплечье из желтых алмазов и красных рубинов в виде цветов жимолости? – Еще одна безделушка сверкнула в воздухе, короткие заскорузлые пальцы ухватили ее, как рыбешку – чайка. Это был кораблик из изумрудов, с парусами-жемчужинами, плывущий по сапфировому морю. – Вам нравится, госпожа?
Я с трудом выговорила:
– Мне… нравится.
Его обветренное лицо расплылось в улыбке.
– Тогда я смею надеяться, что мой скромный дар обретет в ваших очах расположение!
Он поклонился и хлопнул в ладоши. Тут же подскочил крохотный мичман с обшитой бахромой подушкой чуть не больше себя ростом – на ней лежала корона чистого золота, украшенная изумрудами, из которых самый маленький был больше моего мизинца.
Я окончательно онемела. Однако к тому времени, когда Дрейк прибыл в Гринвич с другими безделицами вроде алмазного креста, серебряной с золотом шкатулки, кушака из черных рубинов и тройной нити жемчуга, я уже обрела дар речи.
– Правда ли, сэр, что вы обогнули земной шар? Совершили кругосветное путешествие?
Никогда не слышала я такой гордости, как в голосе этого кривоногого коротышки.
– Мадам, во имя Вашего Величества и во имя Англии мы это совершили. И, благодарение Богу, первые в мире!
А теперь при мне был не только мой голос, но и церемониальный меч.
– Встаньте, сэр Фрэнсис Дрейк, наш новопосвященный и возлюбленный рыцарь…
– У него столько серебряных слитков?!
Столько золота?! Полтора миллиона дукатов?
Это разбой, пиратство, грабеж! – вопили Берли и Мендоса.
– Это честно добытые трофеи, закон океана, добыча! – возмущались Робин и Уолсингем.
– Мы должны ее вернуть! – кричал Берли, дай ему Бог здоровья.
– Никогда! – рычал Робин, и я еще искренней пожелала здоровья ему.
И все это время Мендоса обивал мои пороги, настаивая на аудиенции, чтобы потребовать назад сокровища своего повелителя, а я отговаривалась тем, что больна, что лежу в постели, что у меня болят зубы – последнее, по крайней мере, было правдой.