Объяснений не последовало, но Рут догадывалась и так — он не хочет никого любить, ни к кому привязываться душой, потому что боится потерять ее любовь так же, как когда-то потерял дорогих ему людей.
Для нее же было уже слишком поздно. Ее сердце принадлежало ему. Она знала это — хотя и отказывалась это признать — еще до первого поцелуя.
Она любит его. Она не сможет, подобно Такеру, отгородиться от страданий, когда он уедет, но если так, то пусть уж у нее останется хотя бы память об одной ночи. Это лучше, чем ничего.
— Я не требую никаких обещаний. Просто люби меня.
Он долго смотрел в ее глаза, словно колеблясь, но, когда его рука наткнулась на застежку бюстгальтера и та, щелкнув, открылась, а мягкая грудь наполнила его ладонь, решение было принято за него.
Такер помог Рут освободиться от рубашки и джинсов, а она дрожащими руками задрала его майку и прижалась к теплой коже.
— Я такая неумеха, — пробормотала она. — Дальше делай все сам, у меня это в первый раз.
Его рука отдернулась, словно попала в ледяную воду. Такер почувствовал, как его лоб покрывается холодным потом, а по спине бегут мурашки. То, что сказала Рут, напомнило ему — если она полюбит, то на всю жизнь.
Да, она сказала, что не ждет от него никаких обещаний. Мало того, она сама ему отдается и просит взять ее. Кто-нибудь другой удовольствовался бы этим и не стал бы искать в ее словах никакого потайного смысла. Но Такер знал, что если он пойдет сейчас на поводу у своего желания, то это неразрывно свяжет их друг с другом. Это не просто случайный секс. Для них обоих это станет чем-то таким, что соединит их навсегда.
Такеру вспомнился сегодняшний разговор с Рут в парке. Как видно, подумал он, ангел-хранитель в очередной раз подвел его. Почему он не вмешался раньше, до того как они попали в такое положение, из которого обоим будет больно выбираться?
— Что случилось? — растерянно спросила Рут. — Я сделала что-то не так? Тогда покажи мне, как надо. Я хочу научиться.
— Дело не в этом. Ты делаешь все как надо, ты само совершенство.
Меньше всего Такеру хотелось, чтобы она почувствовала неловкость и стала бы себя стыдиться, потому что это ему надо было стыдиться себя за то, что дело зашло так далеко.
— Тогда почему?.. — В голосе Рут не было нетерпения, только тревога. Тревога за него, а он этого не заслуживал.
— Это ошибка. — Такер сел на кровати, поправил майку и стянул завязки штанов. Потом подал Рут ее рубашку и джинсы. — Мы не должны были это делать. Я не могу просто переспать с тобой, не обещая ничего, и исчезнуть. Не имею права.