Они с Алекс уже продали свой роскошный дом в Портленде и поделили деньги. Он настоял, чтобы она оставила за собой квартиру в Лондоне — ее пристанище во время длительных путешествий по Европе. Так как теперь она зарабатывала больше его, Алекс не подавала на алименты, но затребовала единовременную выплату при разводе. Сумма была огромной, но не смертельной, он продаст свою долю в компании, ему хватит денег, чтобы купить отель.
Из глубин прошлого в его памяти вдруг всплыл голос отца: «Компания „Грейнджер, Грейнджер Грейнджер“ теперь в твоих руках, сын! Твой дед ушел от нас, я тоже скоро уйду. Фирма теперь твоя. Береги ее и передай дело своим сыновьям. Это твоя фамильная ценность, твое наследие!»
Ночной бриз ворвался в открытое окно, дрожь охватила обнаженное тело Сэма. Неужели отец из могилы пытается навязать ему свою волю? Неужели он снова хочет контролировать его, как делал всегда, до самой смерти год назад?
Сэм поморщился, воспоминание было слишком болезненным. Что бы он ни делал, Фергюс Грейнджер оставался недоволен, а ведь Сэм, любящий сын, по его настоянию согласился учиться в юридическом колледже. Потом пришел на работу в семейную фирму, хотя меньше все на свете мечтал стать адвокатом, тем более — адвокатом по бракоразводным делам. Но что бы он ни делал, отец оставался недоволен.
Сэм лежал на спине, разглядывая тени на потолке. Отец умер. Он наконец-то стал сам себе хозяин.
Нет, в самом деле, не может же он всерьез думать о том, чтобы оставить свою адвокатскую практику и купить отель!
Мэг разминалась на лужайке позади дома, когда услышала за спиной скрип открывающейся кухонной двери. Оглянувшись, она увидела Сэма в шортах и кроссовках. Когда он проходил мимо, ее сердце учащенно забилось.
— Собираешься на пробежку? — бросил он на ходу.
— Да, ненадолго.
Сэм непринужденной трусцой начал описывать круги по лужайке. Мэг чувствовала, что он за ней наблюдает. Стиснув зубы и стараясь не выдать раздражения, она спросила:
— А ты разве не делаешь разминку перед бегом?
— Уже сделал. Наверху. — И добавил со смешком: — В голом виде!
Конечно, это идиотское замечание не нуждалось в ответе, но она ничего не могла сделать с румянцем, появившимся на ее щеках. Бросив на него презрительный взгляд, Мэг сосредоточилась на разминке. Ее сердце билось так сильно, что она едва могла дышать, но, конечно, вовсе не яркое солнце и не ее упражнения были тому виной.
Не оглянувшись, она выбежала за ворота и побежала вдоль по улице. Сэм нагнал ее, и они вместе достигли пляжа, когда Мэг вдруг повернула на север.