"И не ехать нельзя — обещал, и ехать… как тут поедешь, когда столько дел ожидается? Нда, как же это я про Савву забыл"
Видя, что князь уже пять минут как закончил знакомиться со своей корреспонденцией и сидит в кресле, с отсутствующим видом разглядывая замысловатый узор позолоченной лепнины на потолке, Гриша уточнил диспозицию на завтра.
— Чем займемся, командир? Я уж этот город вдоль и поперек исходил, может дело какое для меня будет?
— Помнишь ротмистра Васильева?
Григорий задумчиво поиграл бровями и неуверенно ответил.
— Это который из жандармов?
— Он самый. Только уже не ротмистр, до подполковника подрос, да в Варшаве служит — смутьянов всяких ловит да за вольнодумцами гоняется, хе-хе. Но это я так, к слову. Главное же в том, что у нас с ним как-то само собой образовалось взаимовыгодное сотрудничество. Он мне, я ему, и все довольны. До недавнего времени он мне должен был больше, а тут совет очень дельный дал и согласился узнать для меня кое-чего у своих сослуживцев. Если все у него получится — уже я в долгу окажусь. Вот и думаю, чем бы знакомцу своему потрафить. Хотя… пожалуй что знаю. Давай-ка собирайся, погуляем немного.
Когда два приятеля вошли в нужную им книжную лавку, на улице было еще достаточно светло для подступающего вечера. Пока хозяин лавки уговаривал припозднившегося покупателя приобрести раритетный томик со стихами Байрона, они вежливо ждали своей очереди на общение со старым книжником, попутно рассматривая многочисленные обложки книг и монографий.
— Что ж, пан Альберт, пожалуй вы меня убедили… вот, прошу принять.
— Ну! Когда это я вам предлагал что плохое? Всего хорошего, приходите еще.
Проводив взглядом одного покупателя, букинист перевел его на оставшихся в лавке — и тут же быстрым жестом спрятал последнюю свою выручку в жилеточный карман.
— Могу ли я помочь с выбором вельможным панам?
— Да. Признаться, я в некоторой растерянности…
Щелк!
Увидев что Григорий спокойно закрыл входную дверь на замок и направляется к нему (между делом поправляя перекосившиеся ножны на предплечье), пан Альберт испуганно вздрогнул и через силу уточнил.
— Чем же вызвана растерянность вельможного пана?
— Видите ли, я все никак не могу решить — устраивать пожар в вашем заведении или же нет.
Страдальчески сморщившись, а затем грустно (и очень шумно) вздохнув, книжник достал недавно припрятанные деньги и бросил их перед Александром. Посмотрел на него, затем на Григория и демонстративно-нехотя добавил банкнот, достав их откуда-то из под прилавка. И еще. И еще. Проследив за тем, как напарник собрал и пересчитал наличность, князь сообщил свое мнение.