— Ну а дальше действуем как обычно.
— Сделаем, командир. Это. Я вот не понял — а зачем мы с того книжника деньги стребовали? Даже прямо и не знаю, в мелочи такой мараться. Какой с того толк? Как-то оно… того.
Гриша покосился на своего спутника и все же договорил.
— Противно.
— Это хорошо что противно, значит правильный ты человек. А деньги? Да выкинь ты их, и всех делов.
Григорий вначале и не понял, что он такое услышал. Потом все же понял — но не поверил собственным ушам, услышавшим такую дурость.
— Я как-то… это что с ними надо сделать?
— Хочешь выкинь, хочешь на бедность кому подай. Мне с этого пана тайник его был нужен, а деньги это так — пыль в глаза пустить.
— Пыль?
— Ну, чтобы он нас за грабителей принял и в бега не кинулся. Вспомни, как этот букинист радовался, когда ты его брошюрки с журнальчиками переворошил, да раскидал в поисках банкнот?
— Так ты же не сказал, что именно мы ищем, я и подумал…
Перед тем как ответить, Александр осторожно отклеил свою шикарную бороду и с наслаждением почесал подбородок, после чего вернул все на место.
— И он так же подумал. Помнишь, как ты его тряхнул, когда ничего не нашел? Вот тогда все его сомнения и пропали.
— Точно! А я-то думаю, чего это он такой покладистый сразу стал?
Замолчав ненадолго, Григорий досадливо качнул головой.
— Эхма, не та у меня сноровка.
— Пока не та, а потом глядишь и наловчишься. Кстати насчет сноровки — я по этому поводу кое-что придумал. Сделаем так…
Когда Александр закончил излагать свою идею, его спутник в сомнении пожал плечами, но все же утвердительно кивнул — в этот раз ведущим будет он, а князь у него на подхвате. Послушав еще немного Александра, его напарник непроизвольно хохотнул, после чего тут же, так сказать, не сходя с места, нецензурно выразил свое восхищение многогранной натурой командира.
— Ну Александр Яковлевич! Горазд, ой горазд ты на выдумку. Я про такое и не слыхивал!
— Сможешь?
— Обижаешь, командир!
В квартиру они зашли до смешного просто — честно ответили, что их прислал господин Альберт Любашенко, так как сам он принять их груз не смог. Когда заветная дверка немного приоткрылась, блеснув в полутьме подъезда серебристой змейкой предохранительной цепочки, Григорий продемонстрировал свою ношу — большой, пухлый и даже вполне увесистый на вид пакет, крест-накрест перевязанный толстым шпагатом, лаконично пояснив.
— Из Кракова.
Секунд на пять застыв в недвижимости, дверь медленно закрылась — с тем, чтобы гостеприимно распахнуться во всю ширь. Стоящий на пороге человек еще раз внимательно и с подозрением осмотрел нежданных курьеров, сам себе кивнул и отступил в сумрак прихожей, приглашающе прошелестев напоследок.