— Скоро кончится контракт. Покинем прииск насовсем. Вот тогда отметите — за все годы разом. Каждый праздник — вдесятеро. Но захотите ль? Всякую копейку беречь будете, вспомнив, как она далась! К тому ж и от разгулов отвыкли. А самое важное, что уедете отсюда не только с хорошими деньгами, но и с пенсиями, чтоб завтрашнего не бояться. И там, у себя, не раз, всякий добрым словом вспомнит эти годы. А некоторых еще потянет сюда. Привычка — большое дело. Вы уже сами не сможете жить иначе, помяните мое слово…
Михаил знал, что не только мужики, а и Шура ждет, когда закончится контракт и они уедут на материк, навсегда с Колымы.
Жена по многу раз перечитывала письма из дома, рассматривала фотографии, радовалась, что их дом давно готов, уже обставлен так, как они с Мишкой решили. Селивановы не поскупились. Ведь каждому северянину живется легче, когда знает, что есть у него теплое, надежное жилье, куда не долетят колымские ветры и пурга, где никогда не будет колючей проволоки и жесткой, вооруженной до зубов охраны. Там растут цветы. Настоящие. Их можно потрогать руками, нюхать. Там поют не механические, живые соловьи, каких никогда не видела и не слышала Колыма. Потому что соловьи любят цветущие сады и жизнь, буйную весну и никогда не залетают на погосты.
Колыма… Ей чужды смех и песни. Она стала самым большим кладбищем на земле. Здесь всякая пядь земли — чья-то могила. Без креста и имени, без оград и цветов. А на погостах никто не смеется и не поет.
Колыма… Это золото и погосты. Они всегда живут в тесном соседстве на этой земле. Вплотную к рудникам и приискам прижимаются чьи-то могилы. Их куда как больше, чем живущих на Севере людей.
А человека тянет к жизни. И никакие заработки не заменят весну…
Михаил ничего не сказал жене, приметив, как плачет она, получая письма из дома. Он понимал, скучает, и ее, как всех, тянет домой… хотя ни разу, ни словом, за все годы, никогда не упрекнула его. Но окончания срока контракта ждала, словно праздник.
Женщина заранее собирала вещи. И чем меньше времени оставалось, тем заметнее оживала.
— Ты прямо на глазах расцвела! — рассмеялся Мишка, заметив, что Шура уже примеряет летние платья.
— Мишка, милый, не все в этой жизни измеряется деньгами. Есть и другие ценности. Они дороже. Давай, оглядись. И не обижайся!
Они улетали с Колымы последними. Все те, с кем работали долгие годы, уехали сразу, как только получили расчет и документы. Их сборы были короткими. Иные, попросив адрес Мишки, обещали писать, другие даже забыли попрощаться. Никто из них не оглянулся, покидая прииск.