На размышленья и сборы дали одну ночь, предупредив, что утром разговор будет другим. Раздумывать было некогда. Собрались наспех. И в эту же ночь навсегда уехали из Казахстана, зная заранее, никто за них не вступится.
Мать с отцом остались в Рязани — у родни. А Фаина с сестрой поехали дальше, боясь, что и здесь настигнет их месть бывшего мужа.
Сама женщина не любила вспоминать прошлое. Она порадовалась, что отныне у нее пусть плохонький, но свой угол, участок с садом. А главное — муж! Задиристый, настырный, крикливый — крепкий мужик, не пьяница и не наркоман, не драчун и не псих. Не было у него громадной родни. И муж, не чета другим, все в дом несет.
Жорка старался изо всех сил принарядить свой старый дом. Но… Едва оббил его вагонкой снаружи — пошел грибок. Испугавшись за бревна, решил обложить кирпичом. Но снова не повезло. Не хватило кирпича. А тот, каким обложили, посыпался от дождей.
— Ну что? Не пошло впрок ворованное? — спросила Ульяна Жору, проходя мимо дома.
— Ты, старая ведьма, вообще заткнись! Это ты людей обворовываешь! Я покупаю за свои — кровные! Мозолями заработанные!
— Трепло! Кто ж купленное ночами привозит? Коль все по закону — чего прятаться? Эх ты, говнюк! Скольких вы упекли на Колыму ни за что! Помнишь, Петрович песок привез, чтоб дети улицы в песочнице игрались! Вы ж враз милицию вызвали. За повозку песка осрамили на весь город. А ить не для себя взял. Не украл ни у кого! Зато сам теперь ртом и жопой хапаешь! — плюнула Ульяна и, Назвав бесстыжим, ушла в свой дом.
Жорка всю ночь писал на нее кляузу. Все, что видел и чего не было, в одну кучу собрал:
— «Эта тунеядка завела у себя бардак. Держит кучу сомнительных личностей, а ночью отправляет всех на промысел. Там и бомжи, и проститутки, воры и убийцы. Ночью из дома выходить страшно людям. Она ни одного дня не работала, а живет лучше тружеников, таких, как моя семья! Убедительно просим изолировать от Нас порочный элемент, отрыжку криминалов и алкашей. У нее всяк день пьянки и гулянки! С каких барышей? Если не отселите — пожалуемся в Москву, что вы прикрываете разбойников и алкашей!..»
Жорка лично отнес кляузу в милицию. И после этого успокоенный пошел на работу. Вечером ему отец рассказывал, как к Ульяне приезжала милиция и ее хотели увезти в каталажку
— Ох и выла ведьма на всю улицу! А на нее как цыкнули! Но тут уличная шпана собралась. Петрович с бабками и энтот — хронтовик ихний — Гришка. Отбили ведьму. Не дали забрать. Но нервы наскрозь ей выдернули. Теперь из дома не высунется до гроба. Воспретили ей всяких впущать во двор. Она и без того с голоду сдохнет, старая колдунья! А еще ее Андрей защищал — сосед Васькин. Дак вот змей, так и брехнул, мол, никто иной, как только Жорка, значит — ты, напакостил Ульяне и вызвал милицию! Сколько говна на тебя вылил, срам вспомнить.