И тем не менее – “20.6.29. По приезде Н.К. был встречен на пирсе тремя членами комитета мэра Нью-Йорка. В трех автомобилях и с полицейскими мотоциклами в сопровождении мы проехали через весь город… Все это с полицейским эскортом, сиренами. Останавливая для нас все движение в Нью-Йорке на 5-й авеню и повсюду” . Ну, кого же еще из русских эмигрантов так встречали в Америке? И это отнюдь не было данью славе художника: “Очень не понравилась Н.К. паблисити в Times: все говорят об ученом, исследователе. А о художнике ни слова” .
Но, может, это честь «крупному ученому» и исследователю… Но где же его ученые труды? Какой ученый труд Н. К. Рериха взбудоражил Америку? Какое его научное открытие? Неужели его юношеские раскопки северорусских курганов принесли ему славу ученого с мировым именем? Неужели в тех русских курганах он нашел нечто такое, что через десятилетия принесло ему славу в Америке?
Он исследователь-этнограф? Но где в 1929 г. были опубликованы научные труды Трансгималайской экспедиции (и были ли они вообще опубликованы в научных изданиях)?
“Ложи” поддерживали Блаватскую. Из того же источника, похоже, шла и “раскрутка” Н. Рериха. А сегодня – Брауна.
А Вы сами масонов видели?
Я знаю людей, которых приглашали в масонские ложи. В 1990 году в Бухаресте я беседовал со священником, которого приглашали в ложу сразу после того, как он окончил университет одновременно по двум специальностям - теология и филология. В межвоенный период Румынии открыто правили ложи. В центре Бухареста до сих пор стоит «масонский храм» (не христианский храм с масонской символикой; таких много и эту символику несет на себе даже один их приделов храма, где я служу, а здание, специально построенное для встреч членов ложи). Лишь переворот Антонеску положил этому конец, и затем наступление коммунистической диктатуры. Выпускник отказался от предложения, от которого отказываться было нельзя. И ему устроили распределение - он стал военным священником в воюющей армии. Дошел до Сталинграда, где и попал в плен. 10 лет карагандинских лагерей. Затем репатриация и еще десять лет лагерей за то, что был офицером королевской армии. Затем его время от времени то отпускали, то снова забирали. На свободу из-под домашнего ареста он вышел уже только в день расстрела Чаушеску. Кстати, в 1990 году, в первые «послереволюционные» месяцы в главной демократической газете Румынии Romania Libera я сам видел объявления в стиле: «Хочешь увидеть мир, поработать в Европе? – Вступай в Великий Восток!».
Из Румынии же в начале двухтысячных годов вернулся мой бывший студент по МГИМО и рассказал, что на различных приемах румынские высокие чиновники постоянно приглашали его вступить в «Ротари-клуб».