— Я не собираюсь за это извиняться. — Его голое был низким и глубоким, голос мужчины, который получил, что хотел. — Вы ответили на мой поцелуй.
— Я не хотела.
Лгунья! Ее охватило томление. Прикосновение его твердой плоти к ее телу было почти непереносимым.
— Нет, хотели.
Лейтенант отодвинулся, тяжело дыша. Он передвинулся на противоположную сторону экипажа, положив руки на колени. Его голова была опущена, темные волосы закрывали лицо. У него был такой вид, словно он только что вышел из кулачного боя.
— Мне нужно отвезти вас домой.
— Пожалуйста. — Она готова была умереть от смущения из-за того, что оказалась перед ним с обнаженной спиной.
— Я помогу вам одеться, — сказал он. — Сами вы не справитесь.
— Я не желаю, чтобы вы ко мне прикасались, — бросила она. — Отвезите меня домой.
— Как вы думаете, что скажет ваш отец, когда вы явитесь перед ним в таком виде?
— Вам следовало бы беспокоиться о себе, — возразила она. — Но я уверена, что он захочет убить вас.
Лейтенант одарил ее покровительственной улыбкой.
— За спасение вашей невинности?
— Именно вы только что пытались отнять ее у меня!
— Милочка, я не из тех мужчин, которым приходится применять силу, чтобы добиться своего от женщины.
Она ничего не сказала, так как никак не могла понять, негодяй он или человек чести.
Да, он поцеловал ее, хотя не имел на это права.
Но он и позаботился о ней.
Он хотел немедленно отвезти ее домой в то время как она сама умоляла его остановить экипаж. Жестокая тряска превращала путь в нескончаемую пытку.
— Не нужно меня бояться, — мягко произнес Майкл. — Я не собираюсь целовать вас снова.
— Надеюсь, что нет.
Майкл поднял на нее глаза, и она отметила, что они зеленые с коричневыми точечками.
— Вы действительно невинны, не так ли? — Он посмотрел на ее шелковое платье цвета слоновой кости, и его вопрос не прозвучал как комплимент.
— Вы так говорите, будто это плохо.
— Именно этого и хочет большинство порядочных мужчин.
— Но не вы.
У него вырвался мрачный смешок.
— Я вовсе не порядочный.
Но Ханна этому не поверила.
— Пожалуйста, отвезите меня домой, — напомнила она ему. — Мои родные волнуются.
— Повернитесь! — приказал он.
Ханна понимала, что это нужно сделать, но опасалась позволить ему прикоснуться к ее корсету. И не важно, что он уже делал это, ведь тогда она была почти без сознания.
— Нет, это неприлично.
Лейтенант не слушал ее возражений и силой заставил повернуться. Его руки путались в шнурках, он их подтягивал, прежде чем завязать.
— Прилично это или нет, я не позволю вашему отцу думать, что погубил вас.
Он был прав. Ее отец и так рассердится на них обоих.