Потом я пришел в себя.
Я лежал на дорожке.
Луна и яркие звезды лили свет на перепачканную одежду, прикрывавшую мой труп.
Все во мне болело. Этот гад излупил меня отменно. Но и сам получил будь здоров.
Я поднялся на ноги и рухнул на скамейку.
Потом поплелся назад. Шел, словно в кошмарном сне.
Какие-то лица в светлом помещении. Промелькнула Паула с Янкой из параллельного класса. «Что с тобой случилось? Что с тобой случилось?» Теперь я вспомнил все, не только драку, и единственное, что я мог сделать, — это достать номерок и дать его Пауле. Ловил любопытные взгляды — лица на мне, наверное, уже не было, была расквашенная рожа. Янка утянул меня в угол. «Это кто же тебя так? — приставал он с расспросами. — Кто такие, покажи, ты только покажи!» У него тут целая шайка своих ребят, они сделают все как надо, обработают первый сорт. «Эдис, брат, — пролепетал я распухшими губами и прижался лбом к его плечу, — Эд, этим не поможешь, разве только что убить его, но, наверное, и это не поможет. Да, Эдис, я знаю, что за все надо расплачиваться, и все равно этим не поможешь, потому что всего не купишь. Так уж человек устроен, что есть вещи, которые нельзя купить, Эдис, и все идиотство в том, что эти самые драгоценные вещи на свете — они достаются задаром, и если судьба их тебе не преподносит, то и купить их ты не можешь, и ничем не поможешь, ничем не поможешь, ничем не поможешь, но то, о чем я тебе рассказываю, тебе это, брат, уже известно». — «Надевай куртку, Иво, проводить тебя?» — «Нет, я дойду, сам дойду, я ведь не пьяный…»
Забрел в какой-то двор с водоразборной колонкой.
Навалился на рукоять.
Металлическая пасть выплеснула обжигающую воду. Я подставил голову.
Я умер сегодня — уже во второй раз.
Я умер.
То, что в моем обличье блуждало по миру, было не я.
Я был умершим долго.
Я смотрел в окно.
С деревьев листья уже облетели, редко какой еще держался на кончике ветки. Лил дождь, на улицах бесчинствовал ветер. Спешили люди в теплой одежде с поднятыми воротниками.
У старого человека порыв ветра сорвал шляпу с головы, и он в отчаянии размахивал руками и семенил за ней вдогонку. Смешно даже!
Я раскрыл окно.
В лицо ударило холодным ветром и дождем.
Как-то раз позвонила она.
— Иво, — спросила она, — ты меня слышишь? — и, не дожидаясь ответа, продолжала: — Я знаю, что ты слушаешь… Ну скажи же хоть что-нибудь… Мне надо многое тебе объяснить… Ты должен понять, что…
— Я понимаю, — сказал я. — Я ведь не знал, что со мной. Я был как завороженный. Ты для меня была самая красивая, самая лучшая. Ты для меня была всем… А потом у меня словно бы пелена с глаз упала, и я увидел, что ты такая же, как многие другие. И я удивился: неужели это ты заставила меня увидеть мир совсем иным, чем раньше? И неужели было возможно, что я, как чуда, ждал мгновения, когда вновь увижу тебя? Это было удивительно… И спасибо тебе за все! Я никогда тебя не забуду…