А пока она побудет рядом с Рафферти. Ведь он сказал, что когда уйдет, то уйдет навсега. Значит, необходимо копить и дорожить, как сокровищем, каждой проведенной с ним секундой.
Родильное отделение располагалось на пятом этаже. Войдя в лифт, Рафферти обнял Хелен за талию, и она сказала себе, что это защищающий жест, а вовсе не романтичный. И все же кожу покалывало под теплой ладонью.
– Я думала, посещения разрешены только членам семьи, – прошептала она, пока Рафферти тащил ее за собой по заполненному коридору мимо деловитых медсестер и счастливых новоиспеченных папаш.
– Я сказал им, что ты сестра Билли.
– А ты тогда кто?
– Твой муж.
Хелен едва не влепила болтуну пощечину. Раньше никогда бы даже не вообразила такую болезненную, как удар в живот, реакцию на безобидные слова. Она бы с радостью вышла замуж за Рафферти. Родила бы от него ребенка, хоть он и утверждал, что это невозможно. Да еще много чего получила бы от Джеймса, но особенно все его «завтра». И она не собиралась дожидаться еще одного Валентинова дня.
В больничной палате повсюду стояли букеты. Билли сидел в кресле, держа маленького сына, на обоих с нежностью взирала Мэри. Заметив Рафферти, она явно встревожилась, но все-таки сумела улыбнуться.
– Мы сомневались, удастся ли вам навестить нас сегодня вечером, – мягко приветствовала она посетителей.
– Я бы не пропустила этот визит ради всех благ мира, – заявила Хелен, обогнула кровать, оставив Джеймса в дверях, и залюбовалась крошечным красным личиком новорожденного.
– Спасибо за цветы, Рафферти, – застенчиво пролепетала Мэри. – Они очень красивые.
Хелен через плечо бросила любопытный взгляд на Рафферти, молча застывшего на месте. Должно быть, он по телефону заказал букет – явное свидетельство того, что Джеймс вовсе не воскресший из мертвых гангстер: навык заказывать цветы по телефону и пользоваться кредиткой выдавал его с головой.
Да кого она обманывает? Конечно же, никакой он не зомби. Всего лишь человек. Правда необыкновенный. Мужчина, в которого она имела несчастье влюбиться. Но живой человек.
– Можно подержать малыша? – спросила Хелен Билли.
Моретти посмотрел на Мэри, та утвердительно кивнула. Билли вложил малютку в чужие руки с удивительной чуткостью для новоиспеченного отца. Хелен обосновалась в кресле, которое Билли освободил, ребенок засопел и запихнул в рот крошечный кулачок.
– Он просто чудо, – с тоской прошептала Хелен.
Рафферти о многом солгал. Может, если ей на самом деле повезет, он в числе прочего солгал и о невозможности забеременеть от него.