Запнувшись на имени Йена, она вдруг осознала, что никогда еще, говоря о нем или обращаясь к нему, не употребляла другой формы обращения, кроме «мистер Блейквелл».
– Мы гордимся нашим городом, мадемуазель, – патетически произнес мсье Дюфло. – Завтра мы покажем вам красоты Роны и Соны, и вы также должны осмотреть музеи и собор.
– Быть может, мадам Дюфло будет так добра проводить мисс… Вайру и показать ей город, – сказал Йен. – Нам с вами многое нужно обсудить, мсье.
– Но вы должны быть осторожны! – лукаво усмехнулся мсье Дюфло. – Если вы оставите хорошенькую девушку одну надолго, найдутся желающие ее развлечь. Так обычно и бывает, а уж во Франции особенно.
Дюфло от души рассмеялся своей собственной шутке. Вайра смутилась, зная, как отнесется к этому Йен, и перевела разговор на другую тему, спросив, что за здание они проезжали в этот момент.
– Это наш знаменитый отель, – объяснил мсье Дюфло. – Вы должны непременно сюда заглянуть. Это прекрасный памятник эпохи Людовика XIV.
Он показал ей еще несколько зданий, прежде чем они остановились перед внушительного вида особняком на одной из тихих улочек.
Проворно выскочивший из машины шофер позвонил у подъезда, и дверь тут же открылась. Лакей с помогавшим ему мальчиком внесли багаж.
Дом был большой, но комнаты в нем были маленькие. Казалось, их было огромное количество. Пройдя их все, гости наконец оказались в большой гостиной, где собрались почти все члены семьи.
Там была мадам Дюфло и трое детей разных возрастов, включая довольно бесцветную девушку, которая, как догадалась Вайра, и предназначалась в жены Йену. Был там и отец мадам Дюфло, глухой старик, не поднимавшийся с кресла. Присутствовала также и мать мадам Дюфло, которой, как с гордостью сообщили Вайре, было уже около девяноста. Были многочисленные тетки и кузины, вся родня преимущественно женского пола, и все они, как Вайра постепенно начала понимать, жили в этом доме.
– Я полагаю, мадемуазель захочет снять шляпу и вымыть руки, – сказала мадам Дюфло. – Жанна, проводи мадемуазель Милфилд наверх. Ты знаешь, где ее комната.
– Oui, maman, – отвечала Жанна и, обернувшись к Вайре, сказала на почти безупречном английском: – Пойдемте со мной. Я думаю, вы устали. Я нахожу путешествия на самолете очень утомительными.
– У вас превосходный английский, – сказала Вайра с искренним восхищением.
– Я его изучала с раннего детства, – отвечала Жанна. – Мой отец очень любит англичан и всегда хотел, чтобы я говорила по-английски как англичанка.
Секундная пауза перед словом «говорила» ясно дала Вайре понять, что Жанна чуть было автоматически не продолжила: «…чтобы я вышла замуж за англичанина».