Ветер бешено стучался в стену дома. Молния осветила комнату в тот момент, когда его губы нежно целовали ее шею. Волны тепла разливались по ее телу, унося из реальности, подчиняя плоти. Она молила только об одном — чтобы рассудок не покидал ее.
Блаэр закрыла глаза. Ее пальцы старались разжать тиски его рук, но теплота уже обволакивала ее тело.
Митч нежно поцеловал ее губы, сначала осторожно, потом с полной страстью. Блаэр пыталась сопротивляться. Ее руки упирались в плечи Митча. Ее охватила тревога. Что он делает? Нет, она знала, что он делает. Вопрос был в том, что делает она?
Она попробовала закричать, но Митч обхватил ее лицо руками и, прежде чем она смогла что-нибудь произнести, его губы прижались к ее губам в долгом поцелуе.
Блаэр не могла поддаться ему. Она и так подошла уже к той опасной черте, за которой сопротивление было невозможно. Желание ее становилось все сильнее. Она быстро отклонила голову.
— Ты… ты, — она задыхалась, — ты — скотина.
Митч смотрел ей в глаза. Его руки ослабли, и, наконец, он выпустил ее. Его дыхание стало спокойным.
— Просто, я не думал…
Она не хотела слушать:
— Мне плевать, о чем ты там думал! Я сказала тебе — убери руки!
— Ради Бога, Блаэр, это всего лишь поцелуй.
Раскат грома сотряс стены, молния была такой яркой, что на секунду осветила всю комнату. Дождь колотил так, что, казалось, вот-вот пробьет крышу.
Митч стоял, держа ее за руку. Его светло-голубые глаза, не отрываясь, смотрели на нее. Блаэр показалось, что в этот момент она находится где-то далеко отсюда. Она даже не слышала шума дождя.
— Пожалуйста, Митч, — сказала она умоляюще, — отпусти меня.
Он сделал к ней шаг и прошептал:
— А если я не могу? Что, если я не могу ничего с собой поделать?
Его лицо было рядом, настолько близко, что его дыхание обжигало ей губы.
Блаэр отпрянула назад. Она откинула с лица прядь волос и гордо вскинула голову:
— Не вымещай на мне свою злобу. Я не заслуживаю этого.
— Ты думаешь, что это злоба? Да?
— Что я еще могу думать? — ответила она хрипло. — Разве не гнев направляет сейчас все твои действия? Разве ты не меня винишь в своих несчастьях? Разве ты не пытаешься отомстить, и для этого овладеть мной? Разве не месть движет тобой? — Она смотрела на него в упор.
Митч молчал. Затем, развернувшись, сел за стол:
— Черт!
Блаэр быстро вышла из кухни.
Затворив дверь спальни, она быстро надела ночную рубашку. Она испытывала противоречивые чувства: кажется, она сейчас могла бы убить его, но ей так хотелось… любить его!
Блаэр подошла к двери, но не заперла ее. Это было бы слишком — запирать замки в собственном доме! Неужели ей нужна охрана возле постели? Блаэр знала лишь одно — дверь можно было легко открыть.