Блаэр была поражена:
— Шарлотта не могла иметь детей? — спросила она шепотом.
Митч поморщился и кивнул.
— Да, — он взмахнул рукой. — Что я могу сказать? Это было потрясением для нас обоих.
— Митч, — пробормотала она, — тебе не обязательно продолжа…
— Нет, — его голос звучал резко и взволнованно. — Обязательно! Ты должна знать, Блаэр. Ты каждый день слушаешь только то, что твои клиенты хотят внушить тебе. Они никогда не говорят всей правды. То, что Шарлотта не могла иметь детей, медленно подтачивало наши отношения. Наш брак пошел трещинами, как глина в пустыне. С этой точки зрения, это был конец. И спустя несколько месяцев у Шарлотты появился первый любовник, — он грустно улыбнулся. — Первый из множества.
Она безмолвно смотрела на него в оцепенении. Наконец, она прошептала:
— Пожалуйста, не говори больше ничего, Митч. Пожалуйста!
Он взглянул на нее, его глаза сузились.
— Я скажу все. Надо досказать.
— Но, пойми, тебе не обязательно делать это.
Он явно понял это по-своему, ибо ответил твердо:
— Я сейчас доскажу. Наш брак закончился шесть лет и дюжину любовников назад, — его тон постепенно смягчался, а речь замедлялась. — Но вот странное дело: чем больше она изменяла мне, тем еще более безумно ревнивой становилась сама. Совсем не так, как, казалось, должно было быть. А мне просто стало наплевать на все. Я мечтал только об одном — вырваться на свободу… Просто невероятно, как люди, недавно еще любившие друг друга, могут испортить друг другу жизнь… Может быть, надо выкинуть из свадебных церемоний все клятвы насчет заботы о супруге, потому что если ее нет, то нет ничего. И кому этого не знать, как не тебе?
— Митч, прекрати! — закричала она. — Ты причиняешь боль и себе и мне!
Он мрачно улыбнулся, пристально изучая ее лицо. Затем наклонился, обнял и прошептал в затылок:
— Все в порядке, дорогая. Видишь ли, я много раз думал: что я сделал не так? Почему все так случилось? И только недавно понял, что ничего не мог изменить.
Она отодвинулась и коснулась пальцами его губ.
— Как жаль, что она не любила тебя! Ведь если бы она нуждалась в твоей любви, то могла бы получить всю ее, до конца. Часть твоей жизни закончилась. Теперь пришла моя очередь, — и, глядя на него, она осознала, что ее время на самом деле пришло. Она нуждалась в нем, нуждалась так сильно, что чувствовала даже физическую боль.
Впервые она могла спокойно думать об их взаимоотношениях. Тревожные мысли были где-то далеко. Наконец-то она могла отбросить прошлое с его бесконечными вопросами. Не на все у нее имелись ответы, но одно Блаэр знала твердо — она хотела его любви, и больше ничего. Протянув руку, она нежно коснулась его щеки.