Особенно трудно Мансурову в базарные дни, когда масса людей и товаров захлестывает Хасавюрт. Немало еще темных людишек — любителей погреть руки в чужих карманах.
Еще труднее ночью. Чего только не случается ночью, когда в темноте светятся лишь тусклые станционные огни да разноцветно подмигивают семафоры!
Прибегает жена обходчика. Запыхавшись, говорит: у самой сторожки двое местных затеяли поножовщину. Дико кричат, бросаются друг на друга, — жди беды. И, стуча сапогами, Мансуров бежит туда, вырывает у озверевших спорщиков ножи, а самих доставляет в дежурную комнату. До утра под замок, а там разберемся.
На путях скользнула быстрая тень: кто-то перебегает на ту сторону, в руке — ноша. Первая мысль: почему бежит? Автобусы уже не ходят: поздно. Что за спешка? И снова мчится Калсын, перепрыгивая через рельсы, чтобы задержать подозрительного. Короткий разговор в дежурке — и подозрение подтверждается На вопрос: «Что в чемодане?» — задержанный не может толком ответить: не успел ознакомиться с чужими вещами.
Не проходит часа — новое дело. Дружинники Гаджимурадов и Махмудов приводят, поддерживая под руки, пьяного. Странная фантазия оказалась у этого пьянчуги: прокутив половину получки, оставшиеся деньги он комкал и бросал в мусорный ящик. При тусклом свете фонаря Калсын копался в мусоре, извлекая пятерки и трешки. Потом вновь составление официальных бумаг, фиксирующих каждое действие милиции.
Не следует, разумеется, думать, что охрана общественного порядка на участке милицейского пункта — дело одного Мансурова. У него хорошие руководители: начальник пункта Юрий Федорович Слепченко, оперуполномоченный ОБХСС Зайнулла Алиевич Гамидов, работник уголовного розыска Николай Петрович Макоев, люди образованные, умные, решительные. Калсын многим обязан им, их опыту.
Интересная черта у Мансурова: часто он делает то, что на первый взгляд не имеет прямого отношения к его работе. К примеру, возле станции на ночь часто останавливаются тяжелые самосвалы: шоферы перед сном ищут, где бы поесть. После долгого пути не у каждого находится ужин. А станционная столовая и буфет уже закрыты. Правда, еще кто-нибудь там возится — повариха или буфетчица, подсчитывают дневную выручку. И Мансуров пускает в ход все свои знакомства, все личное обаяние, чтобы тетя Маша, или Галя, или Зина покормили чем бог послал шоферов. Людей, которых он видит первый и, может статься, последний раз. Добрым словом вспоминают его водители самосвалов за сотни и тысячи километров от Хасавюрта. А что говорить о местных жителях! Здесь его знают все от мала до велика, уважают и любят. Когда усталый после дежурства Мансуров идет по знакомым улицам домой, не случайно он слышит столько приветствий: