На этом перроне он стоял апрельским вечером 1926 года. На нем был строгий френч, сбоку маузер, на голове фуражка. Его провожали друзья. В черных милицейских шинелях до пят, увешанные наганами и саблями. Это были настоящие друзья, не раз проверенные в боях и опасных операциях. Бывшие его подчиненные и его же учителя. Начальник уголовного розыска Тимофей Крылов, командир конного резерва Сергей Щербаков, Архип Воробьев. Многим он был обязан им, солдатам-фронтовикам, коммунистам, которых партия направила на один из самых трудных участков борьбы за новую жизнь — в милицию.
— Не обижаешься, Ораз Мамедович? — взглянув ему прямо в глаза, спросил тогда Крылов.
— За что? На кого? — удивился он.
— Да нет, я так, — широко улыбнулся Крылов.
— Раз начал — говори!
— Показалось мне, что ты вроде бы недоволен отъездом. По-человечески понятно, что радоваться тебе особенно нечему. Из Ашхабада в Ташауз переезжать — немного охотников. Да еще вроде бы с понижением по службе, хотя понижать тебя не за что. Наоборот, повышать надо. А тебя — туда. Словом, показалось мне... Ты уж прости, товарищ Тачмамедов. Я ведь рекомендацию в партию тебе давал, как-никак в ответе за тебя... А ежели по-честному, то завидую тебе: там сейчас самый что ни на есть передний край!..
Уже в вагоне, стоя у окна и глядя на бесконечные гряды желтовато-серого песка, бегущие вдоль дороги, Тачмамедов вдруг почувствовал обиду на Крылова. Ведь знает же его не первый год, а подумал такое! «Не обижаешься?...» Обижаюсь, дорогой мой друг Тимофей, на тебя за то, что хотя бы на минуту усомнился во мне!
Слово «карьера» не было в те годы известно Оразу. Он вообще мало знал тогда мудреных слов. Но какой-либо дореволюционный чиновник, ознакомившись с послужным списком Тачмамедова, выразился бы, пожалуй, так: «Этот человек в считанные годы сделал блестящую, головокружительную карьеру».
Действительно, туркменский мальчонка, выросший в дымной, полутемной юрте в ауле Янги-Кала, шел по служебной лестнице с поразительной быстротой. В семнадцать лет он пошел добровольцем в Красную Армию, сражался против белогвардейцев и английских интервентов — сначала рядовым конником, а вскоре и командиром взвода. Потом его направили работать в ЧК. В двадцать лет он стал начальником бахарденской районной милиции, в двадцать один — руководил ашхабадской уездно-городской милицией, еще через год — областной, еще год спустя — стал начальником Главного управления милиции республики, членом коллегии Наркомата внутренних дел Туркмении.